— Это мой талант, — сказал он с милой нескромностью. — Природная ловкость рук.

«Этот-то человек мне и нужен!» — воскликнул я про себя, сразу сообразив, что именно такого масштаба личность поможет получить Нобелевскую премию. Теперь оставалось лишь выбрать подходящее поле деятельности, которое бы снискало нам желанные лавры.

Примерно год объединенных усилий не принес ничего интересного, за исключением одной-двух знойных брюнеток, и в один досужий час я ему сказал:

— Не могу не отметить, Майк, экстраординарную ясность твоих глаз. Ты единственный человек на весь кампус, склера которого не имеет ни одного кровоизлияния.

— Ответ очень прост. Я никогда не смотрю микрофильмы. Сущее проклятие эти микрофильмы.

— В самом деле?

— Я разве тебе не рассказывал об этом?

На лице его появилось выражение искренней боли, и глубокая морщина прорезала ставшее печальным чело. Мне стало совершенно ясно, что я затронул вопрос, память о котором непереносима, но Майк продолжал:

— В один несчастный день мне пришлось смотреть микрофильм, для чего я, естественно, уставился в просмотровую щель. И пока пребывал в таком положении, позади меня прошла совершенно роскошная девушка — создание, которое, должен я уточнить, затем в течение двух лет подряд удерживало звание Мисс Любимица Преподавательского Состава, — а я ее не заметил! Потом мне об этом сообщил Танкред Хилл, гинеколог с кафедры медицины. Он пробыл с ней полных три ночи, мерзавец, объяснив при этом, что проводит полевые исследования. Фотографии, заснятые в качестве доказательства, долго служили предметом всеобщего обсуждения в Кембридже.

Рот Майка искривился в гримасе муки.

— С тех пор, — продолжал он низким, страдающим голосом, — я никогда не смотрю микрофильмов.

От силы охватившего меня вдохновения я чуть не упал в обморок.

— Майк, — сказал я, — разве нельзя изобрести более простой способ просмотра микрофильмов? Обрати внимание на тот факт, что фотопленки покрыты микроскопическим шрифтом. Причем этот шрифт имеет такую величину, чтобы было удобно читать текст. Что в свою очередь означает — мы должны либо наклониться над неподвижным экраном, либо уткнуться в просмотровую щель.

Но, — я едва дышал от волнения, — что, если материал на пленке увеличить до такой степени, чтобы разобрать невооруженным глазом? А затем сфотографировать этот увеличенный текст! Тогда мы сможем носить фотографии с собой, поглядывая на них в удобное для нас время. Понимаешь, Майк, если ты, например, рассматриваешь какую-нибудь из фотографий, а мимо проплывает интересный объект, то все, что от тебя требуется, это поднять на него глаза. Фотография не лишит тебя поля обзора в такой степени, как щиток проектора.

— Хммм, — задумчиво протянул Майк. Я почти видел, как его блестящий ум вникает в каждую грань проблемы. — Должен признать, подобный вариант действительно не создаст интерференции процессу изучения проплывающих объектов. К тому же, хоть данный аспект и менее важен, он поможет предотвратить случаи кровоизлияния в глазную склеру. Но подожди, все, что ты получишь в данном варианте, это пять-шесть сотен слов, которые ты прочтешь за один день. И что потом?

Следить за его безошибочным проникновением в самую суть вопроса было весьма поучительно. На минуту я растерялся. С этой точки зрения я не обдумывал предмет. Но обдумав, предложил:

— Может быть, придется изготовить целые серии мелких фотографий и затем склеить их в определенном порядке. Правда, в таком случае возникает проблема транспортировки.

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим.

Ум Майка лихорадочно заработал.

Он откинулся на спинку стула, сомкнул веки, тут же внезапно выпрямился, открыл глаза и пронизывающим взором окинул оба конца коридора, желая убедиться, что ни одного интересного объекта в пределах видимости не имеется, и снова закрыл их.