– Стояли звери около двери, – негромко, почти шепотом произнес Андрей. Он очень тихо это сказал, в шуме работающей вентиляции его и слышно то не было, но Сашка услышал. Замер, а потом резко обернулся.

– Что ты сказал? – спросил он напряженным голосом.

– Так… считалочку одну детскую. Из фантастического романа.

– Стругацких, значит, любишь?

– Люблю, но давно в руки не брал… А тут случайно книга в камере попалась. – В камере?

– Да, в Крестах.

– Камера два девять три? – странным голосом спросил Зверев.

– А ты откуда… – начал было Обнорский, но осекся. Осекся, потому что все понял. Потому что вспомнил инициалы А.З. на обложке. И отчетливо осознал, что именно так все и должно быть. Что ничего не происходит случайно в этом огромном мире… Высокое напряжение – было написано на двери… Не входи, убьет.

– Вот это номер, Андрюха! Вот это совпадение…

– Нет, Саня, это не совпадение, – сказал Обнорский и улыбнулся. – Это не совпадение, Саня. Это – судьба.

Он засмеялся и стал умываться снегом. Грохотала вентиляция цеха черного литья. Над планетой летела новогодняя ночь, и далеко далеко, в Берлине, федеральный канцлер поздравлял соотечественников с Новым годом… Осужденный Обнорский смывал пушистым снегом африканскую копоть, а завхоз 16 го отряда Зверев ковырялся в потрохах висячего замка. Высокое напряжение звенело в морозном воздухе над красной ментовской зоной. Сильно нетрезвый ДПНК майор Филатов названивал домой. Жена уже давно спала, а майор сходил с ума от ревности к прапорщику Семисалову… На окраине города Грозного весело полыхал подбитый танк. Журналист Батонов нюхал кокаинчик в обществе богатой любовницы. Повезло таки Вове… Директор агентства «Консультант» Семенов обсуждал с израильской гражданкой госпожой Даллет варианты обмена пятидесяти миллионов долларов США на осужденного Андрея Обнорского. Грелась водка в кармане завхоза 16 го отряда Зверева. На дне Дуная недалеко от столицы Австрии лежала половинка ржавых тисков. Привязанный к ней за ногу, покачивался в черной воде распухший труп с откушенным языком.

Угольно черное небо висело над уральской зоной УЩ 349/13. И до рассвета было еще очень далеко. Очень. Но он обязательно настанет, потому что все еще впереди, читатель, все впереди.

А пока… замок щелкнул. Зверев потянул на себя дверь.

– Прошу, – сказал он и первым вошел внутрь.

Андрей вошел следом. Гул вентиляторов стал тише. Зверев нащупал выключатель на стене, вспыхнула лампа. По длинному коридору, заваленному каким то металлическим хламом, они прошли внутрь, к еще одной двери.

В маленькой комнатке стояли стол и три сломанных стула. На стене висел календарь за девяносто третий год.

– Садись, – сказал Зверев и вытащил два не слишком чистых стакана. Скептически посмотрел на свет, хмыкнул.

– Ладно… сойдет.

Он разлил водку по стаканам, положил на стол колбасу.

– Я эту комнатенку в девяносто третьем надыбал. Кроме меня и еще одного человека – он уже откинулся, – никто о ней и не знает. Мелочь, конечно, но иногда хочется побыть одному, спрятаться от всех к чертовой матери. Ну, давай. С Новым годом!

– С Новым годом! – глухо ответил Андрей.

Стаканы звякнули.

Выпили, закусили колбасой, откусывая ее прямо от палки.

– Странно мы встретились, – сказал наконец Зверев.

– Странно… а может быть, нет. Думаю, что мы рано или поздно где нибудь пересеклись бы.

Закурили. Дым, выписывая узоры, поплыл по комнате.

– А ты, Саня, как здесь оказался? – спросил Андрей.

– Хочешь знать? – Зверев хмыкнул.