К нему подошел Курт.

– Я возвращаюсь на корабль, – сказал Саймон. Он увидел в глазах Курта вопрос, который тот не осмеливался задать.

Со сжавшимся сердцем Саймон процитировал стихи китайского поэта, написанные очень давно:

«Теперь я знаю, что узы тела и крови связывают нас меньше, чем груз скорби и страдания».

– Я снова стану тем, чем был. Я не могу переносить боль второй человеческой жизни… Вот!

Курт не ответил. Он взял Саймона под руку, и они быстро пошли по почетному двору.

За ними шел Отто, осторожно неся трех крошечных существ серебряного и перламутрово‑розового цвета, которые начали испускать трели – сначала робкие, но полные надежды, которые скоро станут радостной песней освобожденных пленников.

Они похоронили тело Джона Кеога на равнине, где он нашел смерть, и рядом с ним положили Диона. Курт, Грэг и Отто с помощью Харкера насыпали сверху каменный курган.

Саймон Райт наблюдал за ними из тени – маленький металлический ящичек, парящий на невидимых лучах: он снова стал мозгом, навсегда отделенным от человеческого тела.

Выполнив свой долг, они распрощались с Харкером и пошли между громадными шумящими лишайниками к кораблю. Курт, робот и андроид остановились и обернулись взглянуть на высокий одинокий курган, поднимавшийся в звездное небо.

Но Саймон не оглянулся.