Вскоре яхта оказалась посреди какой-то желеобразной массы, гораздо более плотной, чем вода, с которой она не смешивалась. Густая река текла, подталкиваемая неведомой силой.

— Так и есть, — произнес вполголоса Тотор, — это та самая манна водной стихии, которую мы видели в Архипелаге Чудовищ. Знаменитое пюре с гренками, пиршество обитателей океанских просторов! Подводная буря изменила течение и привела его сюда. Вот что значит повелевать стихиями! Итак, она полакомилась пюре… Она вернется!

— Кто это вернется, мистер Тотор? — прозвучал над его ухом нежный голос.

Он вздрогнул, слегка покраснел, обернулся и ответил:

— Не обращайте внимания, мисс Нелли! С тех пор, как я побывал взаперти под землей, со мной бывает — заговариваюсь.

— Однако вы кого-то ждете?

— Да, мисс Нелли, жду мадам Жонас.

— А могу я узнать, что вам от нее нужно?

— Боюсь, что, сказав, внушу вам несбыточные, сумасшедшие надежды. Да, сумасшедшие и даже абсурдные! Но раз вы настаиваете, я расскажу. Однако, если дело не выгорит, вы рискуете лишиться забавного зрелища и неслыханного сюрприза.

— Тогда ничего не говорите. Я предпочитаю сюрприз.

— Вы совершенно правы. Вот, уже начинается!

Бегство мадам Жонас было всего лишь капризом, свойственным диким животным, и Тотор имел все основания надеяться на ее возвращение.

Действительно, китиха вернулась вместе с течением планктона. Резвясь со своим малышом, она с завидным аппетитом поглощала океанскую манну.

Широко разверстая, как пещера, пасть заглатывала и заглатывала ее без передышки.

Привыкнув к яхте, тем более что она стояла неподвижно, китиха уже почти касалась борта и, ничего не опасаясь, продолжала свой обед на глазах молодых людей и их подруг.

— Главное, не шевелиться, — предупредил Тотор, — никаких резких движений и громких возгласов, пусть она совсем успокоится, а потом будет самое интересное.

Обед океанского гиганта длился часа два! Наконец бездонные глубины желудка мадам Жонас, похоже, наполнились. Еще несколько глотков гурмана — и челюсти остановились.

Наевшаяся китиха, лениво покачиваясь на волнах, заснула в пятидесяти метрах от корабля — под экватором и людям и животным необходима сиеста.

Тотор следил за поведением китихи, не шевелясь, в полном молчании. Он подождал еще четверть часа и тихо сказал:

— Спит как убитая! Пора. Алекс, старина, за мной! Ты, Меринос, не двигайся с места. Когда я закричу: «Огонь!», выстрелишь в воздух из пулемета. Понял?

— Ничего не понял. Куда ты собрался? Слушай, ты свихнулся?

— Да! С ума спятил, это уж точно. Быстро, рысью! Алекс, нужно спуститься в ялик! И главное, не шуметь! Мисс Нелли, скоро будет сюрприз, вот увидите!

При этих словах парижанин легко переступил через фальшборт и схватился за канат, прикрепленный к кнехту на корабле и свисающий в ялик. Как завзятый гимнаст, Тотор ловко, без рывков, соскользнул в лодчонку, по-прежнему стоящую у борта.

Следом бесшумно спустился Алекс и через несколько секунд занял место рядом с Тотором.

Они негромко обменялись короткими фразами, и ошеломленный боцман взялся за весла.

— Что это они там придумали? — недоумевал Гарри. Он стал у пулемета, поднял ствол на сорок пять градусов и ждал команды Тотора.

Тем временем ялик с двумя людьми и бухтой хорошо свернутого троса с якорем осторожно отвалил от борта. Алекс греб медленно, но ловко, и ялик приближался к китихе.

Неподвижное чудовище лежало на воде, головой в сторону моря, то есть отвернувшись от судна.