Наиболее значимыми по степени распространенности и числу носителей, кроме индоарийской языковой группы, в настоящее время являются романская (языки, восходящие к латыни, французский, испанский, португальский, итальянский, румынский и др., ок. 550 млн. носителей), германская (английский, немецкий, скандинавские и др., ок. 600 млн. носителей) и славянская (русский, украинский, белорусский, польский, сербский и др., ок. 440 млн. носителей) группы. Если посмотреть на карту распространения языков в Европе, то та картина, которая откроется взгляду, будет иметь достаточно системный вид и представлять из себя нечто отдаленно напоминающее пирог с тремя слоями. На Востоке Европы находится мощный славянский слой, на Западе, до Атлантического океана, — слой романских стран, и в центре, между двумя этими конгломератами, оказывается зажат слой германских народов. На деле, какой-то особой системы в таком расположении нет или она есть, но гораздо сложнее, нежели весьма упрощенная схема единой прародины с исходящими от нее волнами переселенцев. Дело в том, что еще известнейший немецкий ученый Рудольф Вирхов, который многие годы трудился над описанием древних взаимоотношений и передвижений народов и над определением их расовых типов, согласно данным археологии и современным измерениям черепов, к концу XIX века отказался от этих бесплодных попыток: расы с этносами связать не удавалось. Это и немудрено. Так, измерения черепов финских народностей России в XIX веке преподнесли немало сюрпризов, о некоторых из них сообщает энциклопедия Брокгауза и Ефрона: «Вогулы… обладают громадным процентом долихокефалов, оправдывающим мнение Риплея, что даже Северная Германия не обладает большим процентом длинноголовых». Подобные антропологические факты, а также лингвистические изыскания уже в то время заставляли некоторых ученых строить предположения, казавшиеся тогда фантастическими. По сообщению того же Брокгауза: «можно указать на книгу Исаака Тейлора «The Origin of the Aryans», впрочем, отличающуюся слишком фантастическими выводами; Тейлор, между прочим, пытается доказать первоначальное единство арийских и финских языков». Надо признать, что Тейлор своими изысканиями предвосхитил появление на свет ностратической теории.

Однако вернемся к распределению индоевропейских языков по территории Европы. Н. С. Трубецкой, один из замечательных филологов новейшего времени, отмечал особую структуру распространения и генетических связей языков славянской группы и определял ее сетевидное или цепевидное членение. «Здесь почти каждый язык является как бы связующим звеном между двумя другими, и связь между соседними языками осуществляется переходными говорами, причем нити связи тянутся и поверх границ, между группами». Между тем там, где заканчиваются границы распространения славянских языков, там заканчиваются и какие-либо плавные переходы к языкам других групп, и хотя германцев и славян обычно числят как группы народов с общими предками (так называемая, первичная германо-балто-славянская общность), никакого переходного элемента между немцами и славянами не наблюдается (если, конечно, не считать тех славян, что были онемечены и таким образом вошли в состав германской нации).

Итак, относительно славянских языков вполне логично предполагать, что все они произошли от единого праславянского языка и все славянские народы произошли от единого славянского пранарода, с теми или иными этническими и антропологическими включениями в каждом отдельном случае. Романские языки также являются одним из примеров развития группы языков из праязыка. Впрочем, как считает Н. С. Трубецкой, пример этот не вполне удачен потому, что праязыком в данном случае служил государственный язык с письменной традицией.