Внезапно оказалось, что это был самый близкий человек. То есть гоблин. Иногда надо умереть, чтобы о тебе вспомнили.
— Соболезную.
— Мы встретились бы с ним в посмертии, если бы я не заключил договор?
— Я не знаю. Наше посмертие иное. Киноринх, владыка смерти и наш господин, позаботится о каждом из нас отдельно. И нет, мы, разумеется, не перевозим души умерших. Это суеверие. Вы знаете, сколько разумных умирает на Альвирахе ежедневно?
— Нет. Сколько?
— И я не знаю. Но мне определённо понадобился бы корабль побольше.
— И в чём тогда смысл вашего существования?
— А вашего?
— Туше, — признал Полчек. — Выпьете со мной?
— Я за штурвалом, — Лодочник похлопал ладонью по ободу. — Но вы пейте, не стесняйтесь.
* * *
— Грустишь? — спросила Спичка, усаживаясь рядом с Завирушкой на борту.
— Немного, — призналась девушка. — Сама не знаю почему.
Он свесила ноги за борт и болтает там новенькими сапожками, перемешивая туман.
— Так бывает, — согласилась дварфиха. — Эль хочешь?
У неё в руках огромная кружка с логотипом «Крылодыр логистик inc. Транскраевые перевозки». На картинке не очень разборчиво изображено нечто летуче-плавучее.
— Нет, спасибо, не хочется. У меня такое ощущение, что моя жизнь закончилась. И началась какая-то другая. Может быть, даже лучшая, но не совсем моя.
— И так тоже бывает. Ты выбрала предназначение и перестала принадлежать себе. На время или навсегда, как получится.
— Я не хочу навсегда.
— А тебя не спросят, девочка. Сказала бы, что зря ты связалась с Полчеком, да ты поди и сама уже поняла.
— Мастер Полчек хороший человек, — ответила девушка неуверенно. — Мне так кажется. Только какой-то… несчастный.
— Он человек с хорошими намерениями, это не одно и то же. Что же до счастья, он только что похоронил единственного, кому он был действительно нужен, и стал окончательно одинок. Он потерял театр, который был смыслом его жизни. Он обменял свою душу на билет «Всеношна — Корпора». Билет, который для нормальных людей стоит десяток куспидатов в третьем классе и максимум сотню — в первом. Я бы не чувствовала себя счастливой на его месте.
— Я и на своём-то себя счастливой не чувствую, — вздохнула Завирушка. — Но мне жалко Мастера Полчека.
— А зря, — сказала Спичка, вставая. — Потому что он тебя не пожалеет. Тем, кому плевать на себя, на всех остальных плевать тем более.
* * *
— Видел, у вас неплохая коллекция Монет Душ? — вкрадчиво интересуется Вар у Лодочника.
Тот неопределённо пожимает плечами, вглядываясь в туман впереди.
— Не продаёте?
— Нет.
— Отчего так категорично?
— У вас нет и не может быть ничего равноценного, — отвечает Лодочник. — Нам не на что меняться.
— Не спешите с выводами, я довольно богат и имею многочисленные связи.
— Ваши деньги тут бесполезны, ваши связи тем более.
— Но вы же не всегда бороздите Край? А раз вы бываете на Альвирахе…
— Вы не понимаете. На вашей стороне реальности я ничего не могу коснуться и даже дышу из баллона, потому что её воздух уносит мою жизнь с каждым выдохом. Мне не нужно ничего оттуда и не нужно ничего там. Кроме этого, — Лодочник тряхнул связкой монет, они издали сухой каменный стук.
— А зачем вам Монеты Душ? Все платят вам, но куда вы их тратите? Не похоже, что здесь много лавок… — Вар махнул рукой в туман.
— Вы платите за проезд мне, — сказал тихо Лодочник, — но плату берут и с меня. |