Глава 2. Частный урок

Я рассчитывал заглянуть в свой кабинет, переодеться и идти на собеседование, но меня задержал звонок телефона, которому я был очень удивлён.

— Ава? Какими судьбами в семь утра? Я привык, что раньше десяти тебя и не увидишь. Или в Архангельске перевели часы сразу на несколько часов вперёд?

— Технически уже почти восемь, — послышался в телефонной трубке голос Петра Аверина. — Арс, к тебе есть важное дело. Настолько важное, что это вынуждает меня проснуться в такую рань и позвонить тебе.

— Весь во внимании!

— Нет, это не телефонный разговор. Детали тебе передаст Седова. Ты же понимаешь, что у неё проблемы с коммуникацией, поэтому я решил, что лучше позвонить лично. Считай, что это моя личная просьба.

Надо же! Что такого задумал Пётр, чего нельзя говорить по телефону?

— Хорошо, сегодня вечером в нашем кафе. Как только освобожусь, подтянусь туда.

— А раньше не получится?

— Конечно, нет! Я же не могу встать посреди собеседования и уйти!

— Что, даже обедать не будешь? — ухмыльнулся Аверин, что не ускользнуло от меня даже по телефонной связи. — Ладно, вечером, так вечером. Только не подведи, Арс, я на тебя рассчитываю.

Конечно, старинный друг по студенческой скамье меня заинтриговал, но подумать толком о его просьбе мне было некогда, потому как следующие двенадцать часов я только и делал, что общался с выпускниками и оценивал их возможности. Что мне понравилось в современном подходе приёмной комиссии — оценивался не только талант и умение владеть им, но и другие навыки претендента. И всё это нужно было продемонстрировать за какие-то минуты, потому как желающих было много, а время не бесконечно.

— Тройка по математике и по истории? — удивился Лёвушкин, изучая аттестат одного из претендентов. — Хорошо, историю можно подтянуть, но как быть с неумением считать? Вы же артефактор, это ваш хлеб!

Оказалось, что парень и в артефакторике откровенно плавал, поэтому ему посоветовали поискать себе другое занятие, или хорошенько подготовиться в следующем году и попробовать снова.

Собеседование пришлось растянуть на два дня, потому как принять всех желающих за один день оказалось просто невозможно. В первый день перед комиссией предстало сто пятьдесят шесть человек, а мы проторчали в академии до восьми вечера. Увы, но поступить смогли далеко не все. В этом году был рекордный отсев — сорок семь человек. И это только в первый день!

Что удивительно, среди ребят было много уников. Хотя, это как сказать — всего двенадцать человек, но если учитывать их редкость, такой ажиотаж просто поражает.

— Вдохновляются твоим примером, — посмотрев на меня, заметила Остроумова, которая тоже заметила эту тенденцию.

Вот только большинство уников были самыми заурядными: притяжение к себе железных предметов, словно магнитом, погружение в сон, повышенная гибкость… Но были и те, чьи таланты меня здорово заинтересовали. Одна девушка издавала невероятный визг, который разбивал стекла в окнах и невольно вынуждал закрывать уши. Другой парень мог воздействовать на сознание и вызывать панические атаки огромной силы, которые вынуждали цель орать в ужасе, или бежать прочь, но больше всего меня заинтересовала девушка, способная отражать любую направленную на неё ментальную силу. Очень интересный талант! Волна стихийника возвращается ему же, импульс от удара ратника смещается в сторону, и может зацепить самого бойца. При желании можно даже целителю вернуть его исцеление, но такое вряд ли придётся часто использовать. Интересно попробовать её в связке с другими униками и посмотреть как поведёт себя её талант. Если получится хоть какой-то эффект — будет чудесно.

Ещё меня заинтересовала девушка, у которой был талант к телекинезу, как у Майи Русановой, которая выпустилась из академии в этом году.