— Не стреляйте! — взмолился он. — Нас всего семь человек осталось. Если вы даёте слово, что нам сохранят жизнь и не отправят умирать на рудники, мы готовы сложить оружие и сдаться на милость победителей!

— Слово дворянина, что мы сохраним вам жизнь! — крикнул Уваров.

— Простите, сударь, но слово дворянина для нас значит меньше, чем увещевания торговцев на рынке. Эти тоже были дворянами, но повели нас на убой!

Мужчина кивнул в сторону артефакторов, чьи безжизненные тела лежали на земле. Кажется, пора брать инициативу в свои руки. Я поднялся и подошёл к краю крыши, не пытаясь скрываться. Да, меня могли подстрелить, но ведь и этот человек осмелился выйти, а значит, мы в равных условиях.

— Я — Арсений Чижов, исполняющий обязанности декана факультета недавно закрытой Арктической академии, участник нескольких экспедиций и человек, который всегда держал своё слово. Я обещаю, что если вы сложите оружие, лично заступлюсь за вас и буду ходатайствовать о помиловании перед истинным императором Михаилом Павловичем.

— Это нам годится, — согласился мужчина и махнул рукой. — Выходите, ребяты, хватит на наш век кровопролития!

Мужчина не обманул, их осталось всего семеро. Грязные, уставшие, некоторые даже были ранены и нуждались в помощи целителей. Хотя, мы были такие же! Битва шла уже полдня и силы были на пределе.

Победа не далась нам легко. Я едва дышал, каждый вдох отдавался дикой болью в груди. Кажется, в суматохе боя я даже не заметил как пуля угодила мне в бок, но спас нагрудник. Силы были на исходе, и максимум, на что приходилось рассчитывать — остановка времени на пару секунд, но что это может изменить в глобальном плане? Кеша выглядел ещё хуже. Раненая ещё в начале сражения рука теперь плетью безвольно свисала вдоль тела. Арина порвала на лоскуты рубашку на одном из поверженных врагов, чтобы сделать перевязь.

— Доберёмся до лазарета, там сделают лучше, — пообещала она, но Уваров лишь отмахнулся.

— Если мы ещё доберёмся туда! Линия обороны прорвана. Слышите? Наши ребята бьются уже на территории ремесленного района. Нам остаётся только ударить врагам в спину и попытаться оттянуть неизбежное.

— Может, уйдём? — заколебался Мадьяров.

— Некуда нам уходить, кругом враги, — отрезал Кеша. — И потом, неужели мы оставим всё, ради чего боролись?

— Идём до конца! — поддержал я друга.

Пленным связали руки и заперли в одном из повреждённых гаражей, а для верности подпёрли ворота парой поленьев. Даже если мы не вернёмся за ними, их найдут, когда будут прочёсывать окрестности и наткнутся на место боя.

Кеша оказался прав, нашу линию оборону прорвали, и теперь враги пробились в ремесленный район. Но так было везде. Со стороны района, удерживаемого отрядом Аверина, мы давно не слышали ни звука. Выходит, они тоже отступили, а мы оказались в тылу врага? Когда я поделился своими наблюдениями, друзья единогласно решили ударить в спину врагам. Даже Мадьяров, который колебался до последнего, согласился с нами.

Минут через десять мы добрались до расколотых каменных плит, через которые проникли в ремесленный район и попали в самый разгар боя. Ушкуйники и каторжники пытались приступом взять строительную базу, стоящую на самом краю района, но, судя по усеявшим землю телам, получалось у них плохо.

Немного присмотревшись, мы увидели знакомые лица. Оба Аверина стояли плечом к плечу и отбивали атаки врагов. Отец Петра призывал энергетические щиты, а его сын создавал иллюзии, которые мешали врагам подступиться.

— Отличная работа, сын! — похвалил Аверин-старший.