О приступе гнева, в котором я избил до полусмерти культиста после гибели Алисы, я благоразумно умолчал. Не стоит посвящать в такие вещи мозгоправов. Её не было там, и ей не понять как это — терять близких людей в бою, видеть вокруг смерть и пытаться выжить и спасти остальных.

Из кабинета психолога я вышел минут через пятнадцать. Она настоятельно рекомендовала на курсе бесед, но я отмёл эту затею сразу, как только вышел из кабинета. Разве что только академия обяжет, а добровольно я никому не позволю копаться в своих мозгах. Нет, у меня есть свои способы прочистить мысли в голове.

Утро вторника ознаменовалось неожиданным, но приятным событием — в академию вернулся Гронский. Ректора отпустили после допроса задержанных, которые подтвердили, что Борис Ефимович невиновен и не присутствовал при убийстве первокурсниц. Более того, следствию удалось установить точное время этого происшествия, а в это время Гронский находился в академии. Ректор принял поздравления и пообещал провести пару занятий на неделе, но сейчас ему нужно было пообщаться с Остроумовой и Платоновым.

— Борис Ефимович, а почему Остроумова продолжает исполнять обязанности ректора? Вы ведь вернулись! — поинтересовался Зимин.

— Вернуться-то я вернулся, только пост ректора мне теперь не видать. Мою невиновность доказали, но доверие уже подорвано, да и для репутации академии будет лучше, если на руководящей должности будет другой человек. Никого надёжнее Акулины Ивановны не найти.

— А как же Платонов? — удивился Корней Ипатов.

— Георгий Максимович практик, полевой командир, но не руководитель. Здесь нужна сильная рука и осмотрительность, а у декана предсказателей с этим проблем не возникнет. Но не стоит вешать нос, я остаюсь вашим преподавателем и деканом уников.

Пары возобновились в прежнем режиме, но преподаватели не сильно давили, как будто жалели и давали возможность немного прийти в себя. Даже Платонов не усердствовал во время пар по физподготовке. Правда, одно его решение, которое Георигий Максимович озвучил после пары, всё-таки вывело меня из себя:

— Чижов! Найти пятого участника в пятёрку. Все отряды должны быть укомплектованы.

— Зачем? До экспедиции ещё полгода.

— Затем, что так положено. Не сделаете сами до конца недели — найду пятого участника лично!

— Арс, кого будем искать? — заволновался Кеша.

— Давайте Любавина возьмём! — сразу выдвинул предложение Валик. — Предсказатель нам в пятёрке явно не помешает.

— Никого я не буду искать, ясно? Хотите — ищите сами!

Любавин засмущался и опустил глаза, А Валик с Кешей удивлённо на меня смотрели, не понимая как быть. Неожиданно для всех ситуацию в свои руки взяла Фирсова:

— Арс, я понимаю что ты чувствуешь. Это было место Алисы. Мы все знаем как она была тебе дорога, но ты не предашь её память если возьмёшь другого участника в отряд. Подумай обо всех нас. Я рада перейти к вам. Если бы мы попали в засаду с моим прошлым отрядом, мы были бы мертвы, а с вами я раскрылась и почувствовала себя частью пятёрки. Давай не будем отдавать этот выбор Платонову, а возьмём того, с кем нам комфортно. Ты ведь не против Любавина?

— Нет, я не имею ничего против Матвея.

— Есть кто-нибудь против?

— Нет! — одновременно просияли Валик с Кешей.

— В таком случае, если сам Матвей хочет, пусть присоединяется к нашей компании!

— С радостью! — выпалил Любавин и попытался обнять всех нас. Естественно, у него это не получилось, но мы стали в круг, как одна большая семья. Настя была права, в глубине души я испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, понимал, что нам нужно укомплектовать отряд на непредвиденные случаи и Платонов был прав, да и Любавин неплохо вписывался в нашу компанию.