Хотя на улице зима. Значит, пришла она в сапогах, а туфли эти стильные принесла с собой.

    В сумочке.

    Вместо пистолета, надо полагать.

    -  Вы Залесский Олег Авраамович? - На щеках у следовательши заиграли обаятельнейшие ямочки, и вопрос показался чуть ли не началом объяснения в любви.

    -  Да, - вместо меня неприязненно ответила Идочка, выглядывая из-за плеча следовательши. Я только руками развел.

    -  Я старший следователь горпрокуратуры Гизело Эра Игнатьевна. Вы разрешите присесть?

    По лицу Идочки было видно: она бы ни в жизнь не разрешила.

    Я указал на кресло (стоит у меня на кухне этакая развалюха в стиле ампир, еще от родителей осталась), и Эра Игнатьевна грациозно опустилась в него, закинув ногу за ногу.

    Ноги у нее были - дай Бог всякому.

    Прокурорские.

    -  Мне бы хотелось познакомиться с вами, уважаемый Олег Авраамович, поближе. Ну и задать несколько вопросов, если вы не возражаете против неофициальной обстановки. - Эра Игнатьевна смотрела на меня с нескрываемым интересом, который при других обстоятельствах мог бы прийтись по душе. - Впрочем, если вы настаиваете, я могу предъявить свои верительные грамоты. И даже удалиться. До поры до времени.

    Я не хотел.

    -  Тогда скажите: вы близко знакомы с гражданином Молитвиным Иеронимом Павловичем?

    -  Нет, - честно ответил я. - Вообще не знаком. Не сподобился чести.

    -  Ай-яй-яй, Олег Авраамович, - наманикюренный пальчик лукаво погрозил мне, - нехорошо врать тете! По имеющимся у меня сведениям, вы не просто знакомы с гражданином Молитвиным, но и доставили его третьего дня в храм неотложной хирургии. Было?

    До меня понемногу начало доходить.

    -  Было, тетя Эра. Доставлял. Соседа своего, Ерпалыча. Вы его, надо полагать, в виду имеете?

    Хлебнув чая, я подумал, что и в страшном сне не представлял старого психа Ерпалыча гражданином Молитвиным Иеронимом Павловичем.

    -  Между прочим, Олег Авраамович болен, - вмешалась Идочка, вызывающе фыркнув. - Ему вредно волноваться.

    -  А я и не собираюсь его волновать, - ответила Эра Игнатьевна таким тоном, что я живо переименовал ее в Эру Гигантовну. - Просто именно мне поручено курировать дело об исчезновении Молитвина Иеронима Павловича, так что опрос свидетелей - моя святая обязанность. И, зная, что Олег Авраамович болен, я пришла к нему, вместо того чтобы вызвать к себе. Девушка, почему я вам так не нравлюсь? Вы ревнуете?

    Пунцовая Идочка умчалась в комнату, а я мысленно поаплодировал следовательше.

    После чего принялся подробно излагать, как Фол вынес дверь Ерпалычевой квартиры, как мы нашли бесчувственного старика на полу, как везли в «неотложку» своим ходом, как ругались с Железным Генрихом и как потом милейший парень-кардиолог забрал у нас Ерпалыча и увез…

 &n