Мы свернули с главной улицы и направились в сторону церкви.

– В каждом городке найдутся такие затворники, – продолжал Манн. – Провинциальную жизнь выбирают по самым разным причинам, порой лишь для того, чтобы реже встречаться с другими людьми.

Кругом царила уличная суета, и я не мог не подумать о том, что Манн несколько сгущает краски. Когда-то я сам надолго застрял в Дартмуре и поэтому знаю, что такое настоящая глушь.

– Конечно, Биллерикей – достаточно большой центр, – поправился Манн, словно прочитав мои мысли, – но на моей территории немало и совсем крошечных деревушек. Несколько домов с тихими, но нелюдимыми обитателями, которые лишь наблюдают друг за другом из окон, но не имеют желания заводить знакомство. – Он усмехнулся. – К счастью, они просто необщительны по характеру и там никто никого не убивает!

За церковью узкая дорожка уходила в поля.

– Вы сами убедитесь, что Прендик выбрал идеальный вариант. Несколько лет назад он купил Лунный коттедж, старый деревенский дом, стоящий в стороне от других. Никаких соседей, вокруг простор.

«Весьма живописно», – подумал я, оглядываясь по сторонам.

– Только два человека постоянно общались с ним, – на ходу объяснял Манн. – Миссис Элис Брэдли, наводившая порядок в его доме два раза в неделю, и Гарольд Корт, здешний почтальон.

– Прендик получал много почты?

– Много. Он выписывал различные химические препараты и оборудование, научные журналы. Иногда требовалась его подпись в квитанции на доставку. Корт довольно часто виделся с Прендиком, поэтому сразу опознал его труп.

– В тот день, когда Прендик умер, ему тоже приносили почту?

– Трудно сказать с уверенностью. Дело в том, что труп обнаружили не сразу и точно установить время смерти не удалось. Обычно миссис Брэдли приходила по вторникам и четвергам. Но в то время она уехала погостить к сестре в Нортгемптон, и целых десять дней Прендика никто не навещал. Нам известно, что мистер Корт доставил ему посылку в среду. А в следующий четверг миссис Брэдли нашла хозяина мертвым. Здешний коронер – хороший человек, хотя, как мне известно, столичное начальство считает нас деревенскими увальнями…

– У меня иное мнение, – вставил я.

Инспектор улыбнулся:

– Так вот, согласно его выводам, Прендик скончался в среду, но нет гарантий, что это не случилось на сутки раньше или позже.

Мы поднялись на вершину холма и увидели в отдалении небольшой дом, до которого оставалось идти еще несколько минут.

– Это и есть Лунный коттедж? – спросил я.

– Он самый, – подтвердил Манн, начиная спускаться по склону. – Вы, наверное, думаете о том, не получил ли Прендик какое-то сообщение, заставившее его покончить с собой?

– Для такого поступка нужна серьезная причина.

– Вы правы. Однако хочу напомнить, что у Прендика она уже была. Он избрал затворническую жизнь, потому что боялся окружающего мира. Это видно из тех записок, в которых он рассказал об истории своего спасения. Он столкнулся с безжалостными насмешками, его даже хотели отправить в лечебницу для душевнобольных.

– Он и в самом деле был тяжело болен.

– Разумеется. Именно поэтому, каким бы абсурдным ни казалось вам решение суда, я склонен с ним согласиться: здесь имело место самоубийство.