А затем отец взялся за мой череп, заменяя части моего мозга другими. Я лишился многих кусков этого вещества, джентльмены. Я слышал, как они падали на холодный камень подо мной, а он продолжал выкраивать и удалять. Но не думайте, что я превратился в идиота, мне вполне хватает того, что осталось. Это было чертовски больно, и порой я чувствовал, что мое сознание разделяется. Но со временем привыкаешь и к боли. Знаете, как бывает, когда долго находишься в зловонной комнате и в конце концов перестаешь чувствовать мерзкий запах? Нос привыкает и уже не реагирует на него. Точно так же исчезает и ощущение боли, если испытываешь ее достаточно долго. Думаю, что он помог мне и в этом. Теперь я уже не так чувствителен, как раньше. Я почти не ощущаю то, что держу в руке, и иногда случайно ломаю какие-то вещи.

Потом работу закончили, и у меня появилась физиономия, которую вы видите, – пасть с острыми зубами, впивающимися в мясо, словно ножи. Не могу сказать, что часто проделываю это, во всяком случае, не с живой плотью. Я выгляжу чудовищем, но стараюсь вести себя как человек. Ах да, зная, чем я зарабатываю на жизнь, вы сомневаетесь в этом. Что ж, возможно, я не очень страдаю из-за того, что не похож на примерного гражданина, но иногда так трудно бороться с соблазном. Вы понятия не имеете, джентльмены, какая ярость поднимается во мне, когда я вижу ваши гладкие розовые лица. Порой мне кажется, что я не желал бы ничего лучшего, чем вцепиться в них зубами и захлопнуть пасть. Я всегда легко впадал в бешенство – и когда был моряком, и когда был собакой. Но теперь обе части объединились. Бог мой, иногда я удивляюсь, как может столько лютой злобы уместиться в одном существе.

Но я способен ее контролировать. Да, и поэтому я не останусь бесполезным созданием, каким меня считает отец. Я превзойду самые смелые его ожидания. Все будут восхищаться мной – существом, при виде которого недавно морщились от отвращения.

Это было первое, что мои глаза увидели на лице человека, который сделал меня таким. Омерзение. Вы могли бы подумать, что он станет гордиться своей работой, что ему приятно будет смотреть на свое творение. Очевидно, нет. Когда мой отец взглянул на… это тело… это существо, на создание которого он потратил так много времени и сил, единственной его реакцией было разочарование. И отвращение. Я спрашиваю вас, какой смысл был во всем этом? О чем он думал, когда кроил меня своими испачканными в крови руками?

Словом, я не оправдал его ожиданий. Он поручал мне лишь самую простую работу, не составлявшую труда для моих сильных рук. Я больше не интересовал его и в конце концов решил воспользоваться этим. Мне удалось прекрасно изучить расположение тоннелей под городом. Я охотился там и сделал их своим домом. Почему я не поднялся на поверхность? Потому что я часть этого мира, смытая вместе с другими отходами, погруженная в темноту и забытая там.

Я часто заходил в библиотеку отца, читал его книги и заметки, хотя не всегда понимал их. Мне хотелось доказать, что я умнее, лучше, способнее, чем он думал. Возможно, я просто добивался его похвалы. Не нужно лгать самому себе – я точно знаю, что мечтал об этом. Но слов одобрения так и не услышал. Он был слишком занят теми детищами, которых создал вслед за мной, оттачивая свое мастерство, используя новые методы и проверяя свежие идеи. Я был ему не более интересен, чем набросок на клочке бумаги, скомканный и выкинутый в мусорную корзину.

Стоит ли удивляться, что я решил стать свободным?

Я научился ценить то, что становлюсь почти невидимым в подземных тоннелях и залах. И тайком наблюдал за тем, как работает отец, пытался понять его методы, его замыслы. Это далось мне нелегко, жалкие остатки моего мозга мучила ужасная боль. Но теперь я понимаю, чего он хочет добиться. И понимаю, чего хочу я.