Вяземайт бросил короткий взгляд на ту сторону.

    – Разряженные куры! – прорычал он с ненавистью. – Эх, ударить бы… Вшестером всех бы смели!

    – Нельзя, – ответил Скилл с сожалением. – Это встречающие.

    – А мы сами без глаз, что ли? Не отыщем в Куябу дорогу? Скилл улыбнулся.

    – Не хотят терять людей.

    – А потеряют?

    – А ты как думаешь? Вяземайт хмыкнул.

    – Ну, если таких орлов, как наш неистовый Придон, пустить добираться самим…

    Коней вывели на берег, вытерли. Под мокрыми телами на траве образовались лужи, воздух уплотнился, поднимаясь плотным паром. Придон все рассматривал далекие пестрые фигурки, на всех слишком много одежды, а цвета такие, будто на том берегу в самом деле изломанная радуга…

    Скилл сказал значительно:

    – Помните, за оружие не браться! Даже ножи да пребудут в ножнах, будто туда пакостный Вяземайт налил вишневого клея.

    – Вождь, – обратился к нему почтительно Аснерд, даже слишком почтительно, – а как же хлеба отрезать, мяса, рыбы?

    Скилл нахмурился.

    – Не знаю. Смотрите, как делают местные. Разве не знаете, что обнаженного оружия куявы страшатся?

    Мужчины переглянулись: только нечистые силы пугаются железа. Аснерд засмеялся, он уже седлал своего чудовищного коня.

    Скилл усмехнулся.

    – Я поеду первым, – сообщил он. – Если в реке чудища, о мою шкуру обломают зубы.

    – Лучше я, – вызвался Вяземайт. – Я быстрее увижу, где можно по отмели.

    – Нет, я, – предложил Олекса. – Мои стрелы догонят и в воде любого зверя!

    Придон подавил вздох острой зависти. Скилла, его старшего брата, мать готовила к подвигам, тайком от отца закаляла еще в колыбельке. Теперь в нем сердце ребенка, сила дракона, а кожа прочнее драконьей чешуи. Ни единого шрамика, в то время как он, Придон, носит эти белые отметины на всем теле, даже на лице. Отец застал мать, когда она, искупав годовалого Скилла в молоке кобылицы, держала вниз головой над огнем. Отец едва не сошел с ума от страха, отстранил мать, которая даже ему не раскрывала все свои тайны, от детей и больше не разрешал их воспитывать, из-за чего Скилл так и остался смертным…

    Вяземайту тоже можно завидовать: ведет род от старых водяных богов, его конь может пронестись по любой глубокой реке или озеру, лишь слегка замочив копыта. А сам Вяземайт, как бы ни был изранен, залечивает любые раны, стоит добраться до реки или озера. Олекса – лучший стрелок в Артании, его стрелы направляет, как говорят, влюбленная в него богиня ветра. Аснерд ведет свой род от горных великанов, в нем их сила, у Тура глаза орла и уши волка, и только он, Придон, владеет лишь той малостью, что боги определили человеку!

    Кони в охотку вошли в воду. Конь Придона порывался пойти вскачь, поднимая тучи брызг, Придон успокаивал, а у самого сердце трепыхалось и кровь шумела в ушах.

    – Где же башни магов? – спросил он шепотом, словно на куявском берегу могли услышать.

    – Там, – ответил Скилл, – в глубине.

    – В горах, – добавил Аснерд.