Селения ждет. Знака свыше нет. Да и откуда ему взяться в самой толще серого гранитного камня?

Тяжело вздохнув, Селения разглядывает два расходящихся в разные стороны коридора: в глубине правого брезжит слабый свет, звучит тихая музыка. Любой сразу сказал бы, что это ловушка, и выбрал бы левый коридор. Но Селения настоящая принцесса и мыслит не так, как другие минипуты. И она, крепко сжимая меч, бегом устремляется в правый коридор, откуда доносится музыка.

Разогнавшись на скользком мраморном полу, она, не сумев затормозить, вылетает на середину огромного зала. Пол его выложен сверкающими мраморными плитами, с потолка свешиваются бесчисленные сталактиты. Время превратило их в камень, а неизвестный художник украсил фантастическими узорами. Сталактитов очень много. Наверное, художник, завершив свой труд, умер на месте, не выдержав колоссального напряжения.

Селения испуганно озирается по сторонам и с опаской пробует ногой сверкающий пол, такой гладкий и скользкий, словно он сделан не из мрамора, а из чистейшего льда.

В глубине комнаты стоит маленькая тележка с жареными тараканами: наверное, это те самые, которых доставил сюда караван. Рядом — блюдо с фруктами. В этом царстве серых и черных тонов оно — единственное яркое пятно.

Перед тележкой, спиной к Селении, высится чья-то длинная фигура. Длинный, махрящийся по краям плащ прикрывает асимметричные плечи. С того места, где стоит Селения, трудно разглядеть, надета ли на существе шапочка или же просто голова его по сравнению с туловищем непропорционально мала. Такая тощая костлявая фигура может принадлежать только монстру, одному из тех чудовищ, которые являются нам в самых жутких кошмарах.

Сомнений нет. Существо, стоящее спиной к Селении и крючковатыми пальцами лениво подносящее ко рту яркие плоды, — это Ужасный У.

Сглотнув слюну и изо всех сил вцепившись в рукоятку меча, Селения собирает в кулак все свое мужество и крадучись направляется к Урдалаку. Наконец-то она отомстит ему! Отомстит за все племена всех Семи континентов, испытавших на себе тяжелую руку императора-завоевателя. Она принесла месть на кончике своего меча.

Сейчас она взмахнет им, и от Ужасного У останется одно воспоминание.

Вперив взор в своего врага, она медленно идет к нему, стараясь унять стук сердца, отдающийся у нее в ушах гулкими ударами молота. Девочка почти не дышит. Сжимая меч обеими руками, она поднимает его все выше и выше, становится на цыпочки… Сейчас она покарает Страшного и Ужасного У!

Клинок сверкает высоко под потолком… и тут кончик его нечаянно задевает один из свисающих с потолка сталактитов. Прикосновение стали к камню рождает резкий отрывистый звук. В другом месте и в другой обстановке на него никто бы не обратил внимания, но здесь, в царстве мрачной ледяной тишины, в стенах, привыкших к унылому завыванию ветра, звук этот подобен раскату грома.

Фигура замирает, скрюченные пальцы упиваются в яблоко. Селения тоже замирает. Сейчас она похожа на одну из сталактитовых скульптур, свисающих с потолка.

Монстр не спеша откладывает яблоко и испускает долгий и усталый вздох. Он по-прежнему стоит спиной к Селении, только горестно склонил голову, словно поступок принцессы удручает его. Хотя, похоже, появление ее не является для него неожиданностью.

— Я целыми днями полировал этот клинок, желая довести его до совершенства. И узнал бы его звон среди звона тысячи мечей.

Монстр говорит глухо, слова, произносимые им, доносятся словно из могилы. У него не все в порядке с голосовыми связками: воздух проходит через них со свистом, словно в горле у него стоит терка для пармезана, перетирающая поступающий туда воздух в мелкую крошку.