Чума покосился на меня с явным желанием тоже приложиться к сосуду с живительной влагой. Но я только покачал головой: нам ещё ехать к Бесу. Друг только фыркнул и отвернулся, уставившись на улыбающиеся с фотографий лица.

- От чего они? - спросил я.

Чума замялся:

- Я же тебе рассказывал: Валера под тачку влетел, Малой из окна вышел. А Джонни и Юрец от передозировки отъехали. Несчастливая у Джонни была квартира, говорю же.

Я попытался было посмотреть ему в глаза, но парень почему то отвел взгляд.

- Что за порожняки, Чума?

В душе начинало разгораться пламя черной злобы. Синий дух, что сидел на дне бутыли с водкой, подобно бензину лишь распалял это пламя.

- Да с чего мне тебя кидать? - начал было Чума, но тут я встал с лавки:

-  Чума. Здесь, - я указал на черные гранитные плиты, - лежат твои друзья. Люди, связанные с тобой коалиционным соглашением. А ты при них пытаешься прокинуть. Кого? Меня? Их? Или себя, чтобы остатки твоей совести спали спокойно?

Чума затравленно посмотрел на меня:

- Сделанного не воротишь, - зло процедил он. - Они сами в непонятное вписались. А я их предупреждал…

Он осекся, понимая, что ляпнул лишнего. Но я уже напал на след:

 - Предупреждал о чем? - металлическим голосом спросил я. Слова давались тяжело. Словно были налиты свинцом. Приходилось выплевывать каждое.

- Они вписались в грабеж какого - то барыги. А тот под каким - то большим человеком ходил. Скорее всего, кармический бумеранг в виде расправы их и настиг.

- Что за барыга?

Я схватил Чуму за отвороты кофты и тряхнул так, что у товарища клацнули зубы:

- Понятия не имею, - огрызнулся тот, вырываясь и одергивая толстовку. - Меня предупредили, чтобы мы этого не делали. А этот фуфел половину района "хмурым" кормил. Ты осознаешь?

Я кивнул. Жирный барыга сулил хорошую прибыль. Наличными. Мало кто сможет устоять от такого соблазна.

- Кто предупредил?

- А на кого я сейчас работаю? - вопросом на вопрос ответил товарищ. - Думаешь, я просто так связался с Борей? На него же работать это все равно что самому в мусарку прийти и явку с повинной написать. Все его курьеры рано или поздно или садятся, или подыхает при невыясненных обстоятельствах.

- То есть ты кинул друзей и стал работать на Борю? - вкрадчиво поинтересовался я.

- Нет! - рявкнул Чума. И в его глазах я заметил разгорающейся искры злобы. Лютой ярости, которая застилает рассудок.

- Мы все на него работали. Все!! Думаешь, Джонни и Юрец просто так передознулись? Торчали они. Часто и много. На вскрытии сказали, внутри ни одного годного органа. У одного сердце остановилось у второго почки отказали. Боря дал нам работу. Много легких денег. Много наркоты. Вот что их убило!!!

Чума перекинулся. Лицо побледнело, словно у мертвеца, вытянулось, а в глазах горел нехороший огонь. Он смотрел на меня и тяжело дышал, пытаясь восстановить дыхание, а на лбу блестели крупные капли пота. В сумраке блеснула сталь.

Я шагнул вперёд, и без размаха ударил товарища кулаком в лицо. Удар пришелся вскользь, по скуле, заставив Чуму мотнуть головой. Он на секунду замер, а затем бросился на меня с ножом. Не сказать, чтобы я охренел от этой выходки. Перекинувшийся человек не ведает никаких эмоций кроме лютой ярости и злобы. Дух насилия овладевает им, и редко кто может отличать в таком состоянии, кто свой, а кто чужой. Подобные явления были скорее нормой, чем исключением, когда мы всей шайкой перекрывались в различных притонах города. Поэтому, когда сверкнули лезвие, я был готов, перехватив руку и с силой приложив Чуме несколько раз по лицу. А затем, отпустив руку с ножом, пнул ногой в живот. Чума попятился на несколько шагов назад, споткнулся и растянулся на земле, выронив оружие.