|
Вернул повелитель мои владения, и все в них было целым – и дом мой, и сады, и поля, и стада, и люди мои, хоть немногие из них помнили меня и знали, кто их князь и господин. И приумножил царь мои богатства, дал во владение многие земли и, призвав зодчих, повелел устроить мне усыпальницу, достойную князя и вельможи. И рука царя не скудела, и всякий день видел я улыбку на лице его. Воистину был я награжден и возвеличен!
Но в том ли радость? В том ли, что царь милостив к слуге своему, с которым некогда делил тяготы битв и походов?.. И, думая об этом, я повторял снова и снова: даже фараон не вечен и преходящи его милости, а Та-Кем, прекрасный мой Та-Кем, стоял, стоит и будет стоять. Будет стоять, пока не иссякли любовь и доблесть в сердцах его сыновей. Андрей Балабуха Прошлое в будущем, или дуэт «бабочников» и «веточников» Египет! сила странная в неяркости твоей! Валерий Брюсов Le Cousinage est un Dangereux Voisinage [64] Между Древним Египтом и нашим отечеством явственно прослеживаются, как очень точно, хотя и по совсем иному поводу сказал тот же Валерий Яковлевич Брюсов, «тайные властительные связи», некое странное сродство. Но позвольте! Как такое возможно? Где Египет, где Русь, что общего между Северной Африкой и Восточной Европой? К тому же, строго говоря, Древний Египет кончился за тридцать лет до Рождества Христова с падением династии Лагидов, иначе именуемых Птолемеями, то есть со смертью царицы Клеопатры. А Древняя Русь (хотя куда справедливее все-таки вослед европейским историкам называть ее Средневековой Русской державой, дабы не ставить в один хронологический ряд с Древней Грецией, Древним Римом и иже с ними) началась, по сути дела, с призвания варягов, то есть с вокняжения Рюрика в 864 году. Разрыв в девятьсот лет! Оставим в стороне псевдоисторические построения, выводящие, например, древних египтян из причерноморских степей, где обитали представители трипольской, древнеямной и майкопской археологических культур (вследствие чего предками неджесов и роме становятся, заметьте, наши прародители – некий «славянский праэтнос»!). Спекуляции – на то они и спекуляции. А вот вышеназванное родство все-таки существует. И не только в том оно заключается, что наше, казалось бы, исконное выражение «сокол ты мой ясный», как убедительно доказал в одном из своих историко-филологических эссе мой покойный друг Александр Александрович Щербаков, пусть не прямиком, но косвенно восходит к египетскому соколу Гору. И не только в том, что русских объединяет с древними обитателями долины Нила дивное умение испытывать на чужбине, как бы хорошо они там ни устроились, к каким бы вершинам ни были вознесены судьбой, нестерпимую ностальгию по родным березам или зарослям папируса. Кто не верит – пусть прочитает ту самую древнеегипетскую «Повесть о Синухете», к тексту которой постоянно обращается герой ахмановского романа. И не только во врожденном всенародном пристрастии к великим стройкам – еще нарком Лазарь Моисеевич Каганович сравнивал Днепрогэс и Беломорканал с египетскими пирамидами (о канале, соединявшем некогда Нил с Красным морем, он, похоже, не знал), тем самым невольно, а может, и вполне сознательно проговариваясь, что сооружено и то, и другое рабским трудом. Ну как тут не вспомнить сонет все того же поэта-символиста Брюсова: Я раб царя, и жребий мой безвестен: Как тень зари, исчезну без следа, Меня с лица земли судьба сотрет, как плесень; Но след не минет скорбного труда, И простоит, близ озера Мерида, Века веков святая пирамида. |
