– Открыть можешь?

    – Могу. – Пиопи подмигнул мне. – Тайный код известен только коменданту гарнизона, а это я. Сообщили на случай крайней опасности.

    – Этот случай наступил. Открывай!

    Пиопи принялся возиться у двери, поворачивая рукоятки и бормоча:

    – Ухо льва – на Анубиса… нос пантеры – на Сохмет… левый клык гиены – к соколу Гора…

    Что-то лязгнуло, и Пиопи с натугой откатил стальную дверь. Она была толщиной в локоть.

    Хоремджет снял со стены лампу, мы перешагнули порог и очутились в широком коридоре. Справа высился какой-то непонятный агрегат, слева виднелись темные арки, а за ними – ведущая вниз лестница. Между арками – стойки с большими светильниками в форме раскрывших клювы журавлей. Хоремджет зажег их фитили.

    – Заглянем сюда. – Я показал на арки.

    Губы Пиопи скривились.

    – Фараона здесь точно нет. Что ты ищешь, чезу?

    – Пока не знаю. Нужно осмотреться.

    За арками находились комнаты, полные всякого добра. Резная мебель, кресла и ложа, столы и шкафы поджидали заботливые руки служителей; посуда из серебра и цветного стекла была расставлена на полках; в больших кувшинах хранились пиво, масло, мед, вино, в ящиках – сушеные фрукты, мука и крупа, пирамиды банок с консервами заполняли вырубленные в стенах ниши. Этим можно было кормить череду людей в течение месяца.

    Хоремджет сунулся в дальнюю камеру, вышел и покачал головой.

    – Никакого оружия, чезу. Тут носилки, опахала и подушки.

    – Носилки, конечно, – пробормотал Пиопи. – Без носилок владыке нашему по лестнице не спуститься.

    Но мы обошлись без них.

    Под хранилищем запасов был ярус, предназначенный для охраны и слуг, а еще ниже – чертоги фараона, пока без мебели, но отделанные со скромной роскошью. Мраморный пол, кедровые панели и фаянсовые плитки на стенах, светильники из серебра и бронзы, расписные своды, а в отхожем месте – позолоченный горшок… Уютная норка, где можно пересидеть лихое время. Мы не стали нарушать ее покой и вернулись наверх, в коридор с арками.

    Я направился к агрегату, что высился у входа. Это был большой металлический ящик на ножках, с иероглифическими надписями и красным рубильником, торчавшим сбоку. Под ним стояли батареи, более мощные, чем для питания ушебти, и провода от них тянулись внутрь ящика. Сверху выходила еще одна гроздь проводов, переплетенных в кабель толщиной в два пальца; он исчезал в стене над дверью.

    – Что это, Пиопи?

    Он пожал плечами.

    – Не знаю, чезу. Про эту хрень мне не говорили. Но тут есть надписи.

    В самом деле, есть, подумал я и уставился на иероглифы. Они были мелкими, и в пляшущем свете лампы я не мог их как следует разглядеть. Но у Хоремджета были глаза получше.

    – Здесь написано, семер: опустить рубильник при закрытых дверях, – сообщил он. – Ждать день и ночь. Потом можно выйти.

    – Больше ничего?

    – Видит Амон, ничего.

    Я задумчиво сдвинул брови. Батареи, рубильник и уходящий в стену кабель… Эта штуковина походила на запал, соединенный с взрывными устройствами где-то снаружи. Опускаешь красную рукоять, и – бах-бабах! – песок и скалы взлетают на воздух, а вместе с ними – ассирское воинство.