Блин, все время забываю, что мои спутники теперь тоже могут слышать слова «паука»! Если тот пожелает, конечно.

«Могу лишь предположить, — ответил фамильяр. — Трое из вас для здешних духов — загадка. Если с молодым князем и молодой баронессой им все предельно понятно — сие игрушки, не возникает вопросов и насчет госпожи Муравьевой — она сестренка-метис…»

— Никакая я им не сестренка! — вспыхнула Маша.

«А молодой князь и молодая баронесса — на самом деле вовсе не игрушки, но духи полагают именно так, разве не на сем строился ваш расчет?» — усмехнулся Фу.

— Да, план был именно таков, — буркнула длинноножка.

«Так вот, с сими тремя все ясно, но вот насчет троих остальных четкого понимания у духов нет. Кто в их иерархии Ее Высочество, молодая графиня и господин Ясухару? Не определить. А неопределенности духи не любят. Вот и предпочитают на всякий случай держаться от вас подальше».

— Что ж, пусть так дальше и продолжают, — хмыкнула Муравьева.

— Однако на дороге это им не помешало до нас дважды докопаться, — с сомнением проговорил я, обращаясь к фамильяру.

«Докопались, как вы изволили выразиться, сударь, исключительно до меня».

— Но мы, все остальные, такие загадочные — оба раза были рядом, — не преминула заметить Воронцова.

«Днем под открытым небом здесь нет понятия „рядом“, — заявил „паук“ — По крайней мере, применительно к рассматриваемой ситуации».

— А под крышей — есть?

«Как и ночью».

— Не понимаю, — покачала головой Милана.

«И не пытайтесь понять, сударыня. Просто примите как данность».

— Пффф… — недовольно фыркнула молодая графиня. — Терпеть не могу подобных закидонов! Уж не метис ли я в каком-нибудь десятом поколении — как и духи, не люблю неопределенности… Ладно, я оставлю вас ненадолго, — заявила вдруг она, приподнявшись со скамьи.

— Вы туда, куда я подумала? — повернулась к ней Муравьева.

— Я ваших мыслей не читаю, сестренка, — хмыкнула Воронцова. — Прогуляюсь до тамбура… носик припудрю, — пояснила-таки она.

В начале нашего вагона, как раз в тамбуре, имелся санузел. Сам я посетить данное заведение покамест не сподобился, а вот Милана там уже бывала — умывалась после сражения с центаврусами. Вернулась, помнится, недовольная — должно быть, комфортом туалетная комната не отличалась.

— Позвольте сопровождать вас? — пропустив мимо ушей «сестренку», попросилась между тем Маша. — Я… Мне тоже нужно, а одной как-то…

— Извольте, — усмехнулась молодая графиня.

Вдвоем они направились по проходу к тамбуру.

— Надо бы Молю тоже туда сводить… — проговорила, глядя им вслед, Тереза.

О, духи, неужели так трудно называть ее Светой?!

«Холоп отзывается на то имя, которое указано в его документах, — заметил Фу. — Если молодая баронесса персонально для вас станет звать девицу иначе — в какой-то момент может запутаться и не отдать вовремя верный приказ. В критической ситуации сие недопустимо».

«Но имя в документах — его можно будет потом поменять?»

«Разумеется, сударь».

«А вот скажите…»

Я хотел было снова поднять тему снятия с Каратовой печати — конечно же, не теперь, потом, после нашего возвращения — и Светкиных шансов вновь обрести себя, но в этот момент в начале вагона — как раз там, куда ушли Воронцова с Муравьевой — что-то гулко громыхнуло.