— Нет.

Просительную улыбку с лица как ветром сдуло.

— Нет?

— Нет.

— А… А почему? — голос дрогнул.

Страх липкими пальцами прошелся по позвоночнику, заставляя сжаться под изучающим мужским взглядом.

Какого черта?! Что ему от меня надо?!

Брюнет склонился, и неожиданно мягко, но со знанием дела провел пальцами по щеке, откинул мои волосы назад, затем вернулся к подбородку, расположил подушечку большого пальца на губе и немного надавил.

За эти несколько секунд я успела мысленно составить завещание, попрощаться с жизнью, а затем решиться на безумие — сопротивляться извращенцу до последнего.

Вот только как бы я себя ни уговаривала хотя бы пнуть того, кто явно собрался воспользоваться моим положением, я не могла двинуть ни пальцем.

Да что там пальцем! Коленом его в пах!

Мозг уже вопил, внутри всё сжалось в тугую пружину, а тело как лежало, закаменевшее, так и продолжало лежать.

А вот брюнет не бездействовал…

Он полулежал уже ближе, облокотившись на одну руку, а второй путешествуя по моему телу. Одеяло спускалось всё ниже, обнажая неприглядную реальность и то, что на мне не было даже трусиков, рука становилась всё смелее, поглаживая уже не только плечо и шею, но и грудь, бедро и даже…

Не выдержала. Зажмурилась. Было стыдно, горько, страшно… И… И снова стыдно.

Но судя по тому, что я замирала каждый раз, когда его пальцы останавливались хотя бы на мгновение, мне было не так уж и страшно.

Мне было… Желанно?

Дикая мысль заставила распахнуть глаза и обескуражено уставиться на мужчину, который не спешил пользоваться преимуществом. Вместо того, чтобы насладиться моментом и сделать со мной всё, что хотелось бы ему самому, он ласкал меня медленно, с чувством, толком и расстановкой.

Сравнение заставило нервно хмыкнуть.

Какой-то странный тип.

Подумала и тут же судорожно охнула, когда горячий и влажный язык начал путешествие по моей груди. Захватил сосок, насладился своей властью над ним, заставил превратиться в крохотную закаменевшую горошинку и легонько прикусил, вынуждая меня всхлипнуть от остроты ощущений.

Его рука накрыла мою вторую грудь, согревая своим теплом и одновременно захватывая второй сосок и проделывая с ним то же самое, что творил с первым язык.

По коже пробежал озноб, вынуждая признать, что странно начавшееся утро постепенно трансформируется в не менее странное, но уже более развратное.

Мужские губы начали прокладывать по коже огненную дорожку из поцелуев, постепенно приближаясь к шее, а руки наоборот отправились вниз, к талии и бёдрам.

В какой-то момент я поняла, что тоже хочу одарить ласками и раздеть до сих пор безымянного уже почти любовника, но стоило лишь дернуть рукой, как я снова вспомнила, что в наручниках.

Это отрезвило.

Ненадолго…

Его губы добрались до уха, начав возбуждающе посасывать и прикусывать мочку, и в моей голове снова затуманилось, а изо рта вырвалось просительное "да-а-а!". Руки…

Его руки были не скромнее языка и, на мгновение сжав пальцами мои бёдра, он начал выводить неведомые узоры на коже. Хаотично перемещаясь, мужские пальцы были, казалось, везде: на животе, на ягодицах, на внутренней стороне бёдер, и буквально миллиметра не хватало, чтобы они добрались "туда".

Это продолжалось долго. Слишком долго!

От страха и неуверенности не осталось и следа, желание близости затмило всё, и я сама не заметила, как начала просить.

— Ну же… Давай… Что ты тянешь… Дай мне, дай…

Я не услышала, а скорее почувствовала его высокомерную ухмылку, пробежавшую по моей шее лёгким ветерком и вот рука замерла… И палец, словно в насмешку, мазнул по мокрой щелочке.