Не сводя с меня мутных, как у дохлой рыбы, глаз, вампир повторил:

— Есть разговор.

— Что за разговор?

Вампир скосился на молотобойца.

— Не здесь.

— Тогда жди под обезьяной.

Адлер тут же отвалил, а я развёл руками, призывая всех присутствующих, войти в моё положение.

— Извините, дамы-господа, но дела. — Слегка поморщился, когда Варвара обиженно пнула меня ногой в колено, и, поднявшись из-за стола, сказал: — Приятно было познакомиться.

— Может, загнуть пиявку? — предложил молотобоец, целясь в спину вампира из указательного пальца.

— Обязательно, Боря, — кивнул я. — Но не здесь и не сейчас.

— А на посошок?

— Нет, Боря, я пас.

— Ну, как знаешь.

Совсем запьяневшая Ирма подергала меня за рукав:

— Егор, Егор, а вы, Егор, покатаете меня, когда… Ну тогда… Когда у вас… крылья будут.

— Покатаю, Ирма, обязательно покатаю, — отбрехался я. — Только купи себе для начала парашют.

Девочка задумалась.

Покуда я так раскланивался, Варвара не будь дурой потянулась к перепачканному чёрной кровью платку. Ишь, ты, размечталась, подумал я и обронил на платок корпускул Силы. Лоскут батиста равно надежда рыжей проныры обрести чуток власти над золотым драконом вспыхнула малиновым пламенем и сгорела в доли секунды. Скатерть при этом не пострадала.

— Ну и ловок же ты, дракон, — усмехнулась Варвара, одёрнув руку.

Я сдержано улыбнулся:

— Потому до сих пор и не чучело.

— Мы ещё увидимся? — спросила она и при этом в её серых глазах промелькнула усмешка. Создавалось впечатление, что она бросает мне некий вызов.

Принимая его, я ответил уклончиво:

— Почему бы, собственно, и нет.

Положил на стол визитку, сделал ручкой и направился к своему столику. И пока шёл, чувствовал жжение в том месте, откуда у драконов растут крылья, а у бывалых сыскарей расходятся ремни портупеи.

Присев напротив вампира, я сначала закурил, и только потом, стараясь не глядеть в сторону Варвары, сказал:

— Выкладывай, чего хотел. Только живо, времени нет.

— Мы тут с корешем поиздержались малёха, — нервно постукивая обгрызенными ногтями по белой скатерти, просипел Адлер, — пора расплатиться, а титей-митей…

Сообразив, к чему он клонит, я огорчил его:

— Чувачок, ты, похоже, обратился не по адресу.

— Сам на двойном подсосе? — удивился вампир.

— Напротив, на двойном форсаже. Но дело не в этом.

— А в чём?

— Откровенно?

— Ну.

— Не нравитесь вы мне, — признался я. — А тем, кто мне не нравится, я не занимаю. Такое уж у меня правило. Извини, если обидел.

— Плевать, — одарил меня гнусной полуулыбкой вампир. — Только это… Я занимать и не собирался. Слышал, ты с кольтом ходишь?

— Допустим. Что с того?

Адлер не ответил, но натянул перчатки из грубой кожи (натурально — вратарские краги) и вынул из внутреннего кармана ветровки футляр, похожий те, в которых дарят обручальные кольца.

— И что это? — поинтересовался я, когда вампир поставил обшитую алым бархатом коробочку на центр стола.

Вновь не проронив ни слова, Адлер откинул крышку и аккуратно вытащил из паза патрон сорок пятого калибра с серебряной пулей.

— Откуда маслина? — опешил я.

— Заговорённая, — ответил он на вопрос, который я не задавал.

— Спрашиваю, откуда?

Вампир и глазом не повёл.