— Это кабанья шкура, — объяснил Чудо-юдо. — Я ведь охотник.

Сергей Сергеевич повел нас на второй этаж по правой лесенке.

— Вот моя лаборатория, — объявил он, когда мы очутились в комнате, странно напомнившей мне ту палату, где я находился всего-навсего вчера или позавчера… Правда, по другую сторону океана.

Здесь было окно и не было кровати. Но зато стояли два кресла с подголовниками и необычной формы наушниками с металлическими обручами. Кроме того, в углу возвышалось что-то вроде пульта с компьютером и приборами, по виду очень похожими на те, что стояли в тех палатах, что были у доктора Брайта, а потом у «главного камуфляжника».

— Сейчас я посажу девочек обучаться, — сказал Чудо-юдо, — а потом покажу вам свое хозяйство.

Он щелкнул тумблером, зашумел вентилятор компьютера, замигали цифры в углу экрана. Девчонки тем временем надели на головы наушники с обручами и уселись в кресла. Чудо-юдо нажимал на клавиши — набирая нужную программу.

— Ну, все, — сказал он мне, — теперь они часок подремлют с пользой для науки, а потом мы их разбудим и проведем небольшую проверку знаний.

Мы спустились в прихожую, а затем вышли во двор. Собака сидела у двери и, увидев меня, угрожающе зарычала.

— Тихо, Руслан, — сказал Сергей Сергеевич, — рядом!

Пес пошел рядом с нами, неприветливо поглядывая на меня.

— Вот тут у меня гараж, — похвалился Чудо-юдо. — «Волга» стоит, двадцать четвертая. Дорого, но надежно, хотя с запчастями иногда мучаюсь.

Гараж был сделан подземным, как у Штирлица в кино.

— А вы женаты? — спросил я. — Такое хозяйство и один?

— Жена есть, — кивнул Сергей Сергеевич, — но она на стажировке во Франции. Сын там же, нам удалось его в Сорбонну пристроить. Это один из лучших университетов мира.

— А вы его тоже обучали, как Зину с Леной?

— Нет, к сожалению. Мать была против. Она у нас традиционалистка, решила, что эксперименты лучше ставить на чужих детях.

— Разве это опасно?

— Ничуточки. Просто мамам всегда кажется, что лучше играть на минимум риска. И это при том, что я для начала поставил эксперимент на себе. Изучил испанский язык за два месяца.

— Ке Барбаро! — вырвалось у меня, что на антильских диалектах испанского значит примерно то же, что «Вот это да!» — по-русски. Правда, по-моему, толкнула меня на этот возглас таинственная сила…

— Интересно! — воскликнул он. — Вы и по-испански говорите?

— Си, сеньор, — ответил я машинально, хотя выпендриваться вроде бы не собирался. Само собой получилось, но, возможно, опять эта чертова сила сработала.

— У вас большой багаж знаний! — порадовался Чудо-юдо. — Давайте я вас ради интереса португальскому научу?

В моей памяти сидело несколько португальских слов, которые остались от Брауна, воевавшего в Анголе, особенно «Мувименту популар пор ла либерасон д'Ангола», от которого Дик заработал осколок в задницу. Он был похож на испанский примерно так же, как украинский на русский.

— А чего? Можно, — согласился я.

— Позвольте узнать, сеньор Николо, где вы служили в армии? Не на Кубе, случайно? У вас ведь и впрямь какой-то антильский загар, — эту фразу он более-менее уверенно произнес по-испански, хотя я сразу уловил, что практики в этом языке у него было поменьше, чем в английском.

— Если я правду скажу, вы все равно не поверите.