В зеленых глазах Питта сверкнули искры.

– А почему бы и нет? Чтобы мы с Алом отказались искать себе на голову приключений – такого еще не бывало.

Введенный в заблуждение братом Гуго, сообщившем, что его охранники в центре управления все еще бьются насмерть со спецназом, Карл понятия не имел, что Четвертая империя умерла, не родившись, а проект “Валгалла” потерпел крах.

Вольфы держались особняком, одной группой. Они стояли в унылом молчании, не в состоянии охватить разумом весь масштаб бедствия, не в силах поверить в невероятную историю о каком-то бешеном огромном грузовике, который раздавил их самолет, а потом помчался в сторону выхода на поверхность, чтобы принять участие в битве, разыгравшейся перед центром управления. Среди членов семьи не было только Гуго. Он солгал брату, которого до колик боялся еще с детских лет, но, до конца преданный делу, лихорадочно готовил своих охранников для обороны от американцев, которые, он был уверен, уже через несколько минут начнут штурмовать ангар.

Карл наконец заговорил:

– Ну что ж, как говорится, чему быть, того не миновать. – Он повернулся к Блонди: – Пошли радиограмму нашему брату Бруно на “Ульрих Вольф”. Объясни ситуацию и скажи ему, чтобы высылал запасной самолет как можно быстрее. Нельзя терять ни секунды.

Блонди не стала тратить время на вопросы. Она со всех ног бросилась в радиорубку диспетчерской, расположенной на краю полосы.

– Возможно ли будет приземлиться на “Ульрихе Вольфе” на ранней стадии катаклизма? – спросила Эльза у брата. Лицо ее осунулось и побледнело.

Карл посмотрел на Юргена Гольца, главного инженера:

– Ты можешь дать ответ моей сестре, Юрген?

Перепуганный Гольц заговорил деревянным голосом, уставившись в ледяной пол ангара.

– У меня нет надежных методов, чтобы рассчитать ожидаемое время возникновения ураганных ветров и приливных волн. Не могу также предсказать их начальную силу. Но если они достигнут “Ульриха Вольфа” раньше, чем мы приземлимся, то наша судьба, боюсь, предрешена.

– Ты хочешь сказать, что всех нас ждет смерть? – в упор спросила Эльза.

– Я хочу сказать, что мы этого не знаем заранее, – хмуро ответил Гольц.

– У нас не будет времени перегрузить на борт присланного Бруно самолета эменитские сокровища из разбитого аэробуса, – сказал Карл. – Возьмем только реликвии Третьего рейха.

– Мне понадобятся все мужчины, способные держать в руках оружие, – донесся из-за спины Карла голос Гуго. Его черная форма была заляпана кровью мертвого охранника, который так и не успел сообщить ему о хаосе в ангаре. – Я понимаю, что у нас на руках полно перепуганных и растерянных людей, но, чтобы дождаться, пока нас спасут братья и сестры с верфи, надо сначала выстоять против американцев.

– Сколько у тебя уцелело бойцов? – спросил Карл.

– Всего двенадцать. Вот почему я прошу все резервы, которые только есть.

– У тебя хватит оружия на всех нас? Гуго кивнул:

– Оружие и патроны есть в арсенале у входа в ангар.

– Тогда разрешаю тебе забрать всех и каждого, кто хочет когда-нибудь снова увидеть своих родных. Гуго посмотрел ему прямо в глаза:

– Выслушай меня, брат, и постарайся понять. Не мне следует просить сражаться и умирать гражданских лиц, никогда не державших в руках ничего смертоносней хлебного ножа. Ты ведешь нас всех к новым свершениям, и за это тебя почитают и уважают. Если попросишь ты – они пойдут.

Карл поглядел в лица брата и сестер, и увидел у них в глазах одну и ту же мрачную решимость. Рассудок его был холоднее айсберга, а сердце тверже камня, и он никогда не колебался, посылая людей на верную смерть.