Она протянула Джастину руку и предложила ему место на стуле рядом с собой, но он не сел.

— Я бы хотел поговорить с тобой, — сказал он, и голос его звучал формально и напряженно.

Она тотчас же поднялась. Тревога ее была очевидна.

— Конечно, — сказала она своим мелодичным английским голосом. — В моем офисе, если хочешь.

Между нами больше не будет сражения. Это была напуганная, безоружная женщина, и потому еще более опасная. С открытым сопротивлением легче справиться.

Я села за стол напротив Марка, чувствуя себя как воин, которому сказали, что битвы не будет, и он может идти домой спать. Или это просто изменился стиль, и битва будет продолжаться другим способом и на другой почве, а я буду к ней не готова?

Марк заказал для меня вермут, который я выбрала, но я едва разговаривала с ним. Я положила руку на барьер и наблюдала за оживленной сценой внизу. Все во мне ждало — ждало в немыслимом напряжении, когда Джастин закончит разговор с Алисией и я смогу узнать результат. С того места, где я сидела, я могла видеть дверь, за которой они исчезли, и остальное мало меня интересовало.

Марк был более разговорчивым и, наблюдая за столами внизу, заговорил негодующе.

— Они запретили мне играть внизу, — сказал он с недоверием в голосе. — Мне не разрешено садиться за стол сегодня вечером!

Я отключилась от напряженного ожидания.

— Разве это не естественно в связи с новым владельцем? Он удивленно взглянул на меня.

— Что ты слышала? Ты знаешь, кто купил клуб?

Я покачала головой. Я не хотела выдавать, что моим источником информации была Дейсия.

— Ты должен также знать, — продолжила я, — что я рассказала Джастину о твоих долгах. Ему бы следовало узнать об этом раньше. От него и так скрывали многое.

Марк внезапно побледнел.

— Ты абсолютная дура! Или ты пытаешься совершенно разрушить его планы?

— Разве ты не преуспел в этом? Думаю, ему надо дать возможность занять лучшую позицию, чтобы защитить себя.

— Джастин всегда выигрывает, — сказал Марк. — Всегда. Это так.

Мне не понравилось, как это прозвучало. Принесли наш заказ, но мы пили, не поприветствовав друг друга. Я потягивала вермут и думала о Джастине.

Степень ненависти Марка ко мне была сегодня вечером почти физически ощутима. Это напомнило грубость его рук той ночью на крыше. Но здесь, среди людей, он не мог расправиться со мной. Достаточно того, чтобы не оставаться с ним наедине.

— Ты хорошо придумала, — сказал он вдруг безо всякого предисловия, — сделать увеличенный снимок с того кадра, что сняла в старых руинах.

Я, должно быть, разинула рот от удивления, потому что он вдруг обрел свою обычную манеру разговаривать со мной с насмешливой ухмылочкой.

— Мне повезло, что я натолкнулся на Нелли, когда она несла его, чтобы отдать тебе, — сказал он. — Но ты не должна винить Нелли. Она вовсе не хотела отдавать его. Боюсь, что я отобрал его силой. Очень интересный снимок. Странно, что ты оказалась так близко и почти в то же время, когда стена обвалилась на бедного старого Даниэля.

Это был очень тревожный поворот событий.

— Тогда ты знаешь, кто там на фотографии? — спросила я.