Несомненно, Гастон Орлеанский очень похож на своего старшего брата – короля Людовика XIII, у меня даже сердце защемило, так живо он напомнил мне Луи XIII. Разве что старый…

– Мари, сколько лет Месье?

– Сейчас посчитаем… Он родился в апреле 1608-го, значит, пятьдесят один.

– Сколько?!

Нет, разные заговоры и Фронда не пошли на пользу дядюшке нашего нынешнего Людовика, Гастон Орлеанский в свои полсотни лет выглядел сущей развалиной.

Старший Месье (это брат короля Гастон Орлеанский) решил показать, что и он чего-то стоит, и устроил праздник в Люксембургском дворце.

О бедном Месье стоит сказать отдельно. Если бывают невезучие люди, то это именно Гастон. Быть всю жизнь вторым очень тяжело, это значит всю жизнь ждать и надеяться, но так ничего и не получить. Второй сын Генриха IV и Марии Медичи (еще один умер в детстве) всегда был крепче своего брата Луи, но братец, обладавший букетом болячек и имевший крайне слабое здоровье, стал королем Людовиком XIII. Гастон же всю жизнь бунтовал, устраивал совершенно бездарные заговоры или просто участвовал в таковых, всегда сдавал своих соратников, за что бывал братом-королем прощен. Один из таких нелепых заговоров против кардинала Ришелье – заговор Сен-Мара – разваливала лично я во время своего предыдущего визита в XVII век.

Но еще больше Месье не везло в личной жизни, первый его брак с Марией де Бурбон, герцогиней де Монпансье, заключенный по воле кардинала Ришелье, принес Гастону только дочь и огромное состояние, жена умерла при родах. Второй брак с Маргаритой де Лоррен он заключал дважды – первый раз тайно вопреки воле короля, второй уже с его разрешения. Но главное, у Гастона Орлеанского не было сыновей, вернее, первая супруга родила дочь Анну Марию Луизу, вторая – четырех дочерей и сына, умершего сразу после рождения. Правда, у его старшего брата Людовика XIII их не было тоже слишком долго, целых двадцать три года брака. Это питало надежды Месье, ведь в отсутствие у короля наследников-сыновей именно он, брат короля, становился наследником трона. А потом королева одного за другим родила Людовика и Филиппа. Гастон Орлеанский потерял всякую надежду на трон, кроме одной – стать тестем нового короля.

Именно срыв заговора Сен-Мара не позволил ему стать регентом при маленьком короле Людовике XIV после смерти его отца Людовика XIII, а потом рухнули и надежды женить племянника на одной из своих дочерей.

Дочери Гастона Орлеанского не просто не дружили между собой, но были способны перегрызть друг дружке горло. Заправляла всей этой дамской камарильей дома Месье Великая Мадемуазель – старшая из дочерей королевского дяди. Наверняка сам Месье именно с ней и связывал свои надежды на будущее, ведь Великая Мадемуазель когда-то твердо решила выйти замуж за своего кузена Людовика, ставшего королем в пять лет. Кузина была гораздо старше братца Луи, но это в расчет не принималось, как и чаяния самого Людовика. Дородная принцесса, давно вошедшая в зрелый возраст, воспринимала юного Луи как свое обязательное приложение, а себя мнила королевой. Ее не смущало фрондерское прошлое и то, что ее саму вернули ко двору всего пару лет назад, Анна Мария Луиза относилась к изменам и заговорам так же легко, как ее отец, не считая их препятствием для семейной идиллии.

Потому разговоры о возможной женитьбе Людовика на испанской инфанте Марии-Терезии, племяннице королевы Анны Австрийской (ее брат Филипп правил в Испании), приводили в ярость и Великую Мадемуазель, и Гастона Орлеанского.