– Герцог, мы рады вас видеть!

– Мадам…

Он просто поклонился нам, никого не выделяя и не взглянув! Я испытала второй шок за несколько минут. И снова прийти в себя помогла младшая сестра, прошипевшая:

– Вечно она лезет вперед! Ей-то что?

Машинально еще раз отметив, что сестрицы не дружат, я поинтересовалась:

– А тебе?

– Словно ты не знаешь, что я хочу выйти за него замуж! Если он, конечно, не наденет кардинальскую шапку.

– С ума сошла? Ты ему во внучки годишься.

– Лаура говорила, что он потрясающий любовник. Такое с годами не теряют.

Я могла бы и сама это подтвердить, но сейчас фыркнула:

– Тебе говорила?

– Нет, Олимпии, а я слышала.

– Сколько тебе было лет? – я просто ужаснулась, сообразив, что Лаура умерла полтора года назад, а Марианне сейчас девять.

– У тебя память отшибло? Я же рассказывала.

Сестренка рванула вперед следом за Марией и Людовиком де Меркером, которые обсуждали планы обучения сыновей герцога. Мари что, намерена участвовать в их воспитании? А как же любовь короля и намерение стать королевой? О, женская непостоянность… На мгновение мне показалось, что она готова очаровать и герцога тоже. Назло мне?

Но это все было неважно, главное – Луи меня попросту не заметил. Пока не заметил. А как же иначе, ведь Гортензия Манчини, в оболочке которой я теперь находилась, родилась через семь лет после нашей прошлой встречи. Я для Людовика де Меркера просто малышка, нечто вроде вон Марианны, которая старательно лезет ему на глаза.

И снова сестричка мне помогла очухаться и понять, что так же мельтешить не стоит, эффект будет обратным тому, на который я надеюсь.

А Марианну уже одергивала наша гувернантка мадам Венель. Как хорошо, что я не повторила ошибку Марианны. Заработать снисходительный взгляд герцога было бы слишком обидно. Ладно, я привлеку его внимание постепенно, только бы это постепенно не растянулось на месяцы, а то и впрямь слиняет в свой Прованс.

И все же наступило мгновение, когда наши взгляды встретились. Не представляю, что было в моих глазах, но взгляд Луи стал чуть удивленным. Боже мой! В то мгновение мне показалось, что удивление из-за того, что он меня узнал! Даже в облике очень красивой черноглазой девочки узнал ту голубоглазую блондинку, которую обнимал в лесу и в Малом Люксембургском дворце.

Но уже в следующее мгновение я осознала, что изумление герцога вызвано моей реакцией на его фразу о кардинальской шапке. Полагаю, Мари нарочно завела об этом разговор, он что-то сказал, а я воскликнула:

– Зачем вам шапка кардинала? Это так скучно.

– Дитя мое, годы, когда мне требовалось веселье, уже прошли. Пора подумать и о вечном.

Я попросту прикусила язык, чтобы не заорать во все горло:

– Луи, вы с ума сошли, мысли о вечном в сорок шесть лет?!

Но в то мгновение осознала другое: он воспринимает меня как маленькую девочку сродни Марианне, посмотреть на которую как на женщину ему попросту не приходит в голову.

Пришлось считать до двадцати, незаметно поглубже вдыхать и выдыхать, и уговаривать себя, что все еще впереди, что Луи еще поймет, чего я стою.

Скучный чинный обед, который не скрашивали даже попытки этой нимфетки Марианны выглядеть взрослой дамой. Из-за претензии на взрослость сестрица была смешна.

– Герцог, вы будете завтра на танцевальном вечере? – Мари сама любезность, собственно, она тут за старшую, ей положено вести никчемные светские диалоги.