— Кто отдал этот приказ?

— Не знаю. Может быть, Лондон.

— Это абсурд.

— В политике часто сталкиваешься с вещами, на первый взгляд абсурдными, но они имеют силу закона.

Он посмотрел ей в глаза и вдруг добавил:

— Я хочу вас поцеловать.

— Не раньше, чем я узнаю правду о ваших отношениях с «друзьями» из отеля «Лютеция».

— Этого я рассказать не могу. Для вас и для всех нас будет лучше, если вы останетесь в неведении.

— Я была потрясена, когда увидела вас в их компании. Я как раз искала вас и шла по адресу, который вы мне дали.

— Авеню Клебер, 32?

— Да.

— Поблагодарите моих, как вы говорите, «немецких друзей»; если бы не эта встреча, вы бы попали прямо в волчье логово. И вряд ли я смог бы вас вытащить оттуда, несмотря на свои связи и дружбу с Отто Абетцем.

— Немецким послом?

— Да. Помните, мы у него встретились и там же танцевали? Вы забыли наш танец?

Повернувшись спиной к музыкальному киоску, они облокотились на балюстраду, возвышающуюся над лужайкой и бассейном. В зимнем свете Сенатский дворец, обложенный мешками с песком, был похож на спящий замок, охраняемый черными деревьями, чьи голые ветви тянулись к нему словно в порыве мольбы или угрозы. Позади Леа и Франсуа садовник толкал тележку с морковью, репой и луком. Они обернулись на скрип колес.

— Что он здесь делает с этими овощами? — удивленно спросила Леа.

— Разве вы не знаете, что Люксембургский сад превратился в огород?

— Неплохая идея, — ответила она так серьезно, что Франсуа рассмеялся.

— Да, идея хороша, хотя я и задаюсь вопросом, кто пользуется всеми этими плодами… Но вы до сих пор так и не сказали, почему искали меня.

— Я совсем запуталась. Кто вы? Сторонник немцев или французов? Друг Отто Абетца или Сары Мюльштейн?

— Пока еще не настало время для ответа. Знайте только одно: я никогда не причиню вам зла. Можете все мне сказать.

— У вас нет новостей от Сары?

— Если вы что-нибудь знаете, скажите мне. Каждую минуту она подвергается опасности, — ответил он, сжав ей руку.

Глядя в глаза Франсуа, Леа тщетно пыталась разгадать его тайну. Несмотря на теплое манто, она вся дрожала.

Он притянул ее к себе и усыпал поцелуями застывшее лицо. Леа казалось, будто она ждала этого мгновения с той самой минуты, как увидела его на лестнице отеля. Когда же их губы, наконец встретились, она почувствовала прилив счастья и прижалась к своему другу.

— Маленькое животное, ты не изменилась. Как мы могли так долго прожить друг без друга?

Рука, скользнувшая под ее свитер и завладевшая ее грудью… сдавливающая отвердевшие соски, была одновременно холодной и обжигающей.

— Филипп! Марианна! Не смотрите… Это отвратительно… На глазах у детей!.. Как вам не стыдно! — воскликнула пожилая няня, оттаскивая в сторону двух ребятишек четырех-пяти лет.

Когда же они, наконец, обратили внимание на ее присутствие, то их странные улыбки, невидящие, обращенные в самих себя взгляды заставили ту опустить голову и ускорить шаг.

— Эта дама права, мы выбрали неподходящее место. Поужинаем у моей подруги, Марты Андрие. Это совсем рядом.

— Марта Андрие?

— Это хозяйка частного ресторана на улице Сен-Жак.

У выхода из сада их остановили французские полицейские в штатском и попросили предъявить документы. Обычная проверка. Их пропустили, не задав ни одного вопроса.