С другой стороны, именно в это время в КНДР стали опять уделять несколько больше внимания исконным национальным традициям, в том числе и таким, которые незадолго до того считались «реакционными» и «феодальными». В начале 1955 г. корейская печать стала позитивно отзываться о традиционных школах живописи, и картины, написанные в традиционной манере, начали появляться на художественных выставках (до этого в КНДР долгое время господствовала живопись маслом в стиле сталинского «социалистического реализма») .

По видимому, развитию националистических тенденций немало способствовал Хан Соль я, ставший в мае 1956 г. министром образования. Как уже упоминалось, главный босс северокорейской литературы тогда воспринимался как последовательный противник советских корейцев и советского влияния. Такая позиция могла быть отражением скрывавшихся до поры националистических воззрений самого Хан Соль я, но куда более вероятным представляется, что Хан Соль я в очередной раз продемонстрировал свое сверхъестественное политическое чутье и свою замечательную способность подстраиваться под надвигающиеся перемены. В конце концов никакой национализм не мешал Хан Соль я в конце 1940 х гг. славить «великих советских друзей, освободителей Кореи», а несколькими годами ранее – писать не менее прочувствованные тексты о солдатах микадо.

В феврале 1956 г. было принято решение о сокращении ретрансляции радиопрограмм на корейском языке из Москвы. До этого советские программы ретранслировались местными радиосетями, но после февраля время на трансляцию было резко сокращено. Когда советский поверенный в делах спросил Хо Чжон сук (бывшую тогда министром культуры и пропаганды КНДР) о причинах такого сокращения, она ответила, что северокорейские радиовещательные службы будут использовать освободившиеся мощности для трансляции пропагандистских программ, предназначенных для населения Юга . Естественно, дипломат не протестовал.

От кампании по борьбе с советским влиянием пострадало и корейское Общество культурных связей с заграницей (КОКС, созданный по образцу тогдашнего советского ВОКСа, предшественника Союза обществ дружбы с зарубежными странами). Несмотря на ее название, с самого начала первоочередной задачей этой организации было именно распространение советской культуры, а не «международный культурный обмен» как таковой. Общество было одним из главных каналов проникновения советской культуры в Северную Корею. В конце 1940 х – начале 1950 х гг. оно было одним из влиятельнейших учреждений, весьма непохожим на обычное «общество дружбы». Однако в конце 1955 г. была проведена «реформа» общества, которая серьезно ослабила его политическое значение. Уездные отделения общества были закрыты, сбор членских взносов прекращен, а контроль над весьма прибыльной издательской деятельностью был передан в ведение Министерства культуры и пропаганды. В результате доходы сократились в десять раз. Соответственно резко снизилось и его влияние .

Стоит упомянуть и о том, что в 1956 г. не состоялся «месячник советско корейской дружбы», пышный фестиваль советской культуры, с 1949 г. занимавший важное место в официальном культурном и политическом календаре КНДР и проводившийся даже во время войны. Об этом решении сообщил А. М. Петрову Ли Ки ён (известный в СССР как Ли Ги Ен), знаменитый романист, который тогда по совместительству являлся и председателем Общества корейско советской дружбы. Показательно, что Ли Ки ён даже не попытался объяснить причины, по которым было принято такое решение . Вскоре традиция «месячников» возобновилась, но проходили «месячники советско корейской дружбы» с гораздо меньшим размахом.