Он на каникулы не уезжал, потому что работал помощником сторожа, и чуть ли не поселился на лужайке. Кнут ухаживал за растениями и следил за тем, чтобы никто их не трогал. На его деревце появилось целых две сливы, и он ими очень гордился, потому что сливы обычно начинают плодоносить только через несколько лет, а не через год, как у него. Впрочем, охранять сад и ухаживать за ним этим летом было нетрудно — в Тириллтопене оставалось не много детей. Но ближе к осени они стали возвращаться, и подростки из других домов стали поглядывать на сад вокруг корпуса «Ц».
— Да у вас здесь целое поместье, — говорили одни.
— Ну и что? — отвечал Кнут. — За лето растения подросли.
— А почему только у вас растет сад? — говорили другие. — Вокруг других корпусов их нет.
— Это потому, что так решили люди, которые живут в нашем корпусе, — объяснял Кнут.
— И вы, значит, заимели настоящую виллу?
— Нет, у нас на лужайке стоит всего один дом, — отвечал Кнут, нагибаясь и выдёргивая сорняки из-под своего сливового деревца.
— И вы считаете себя лучше других, — сказал подросток из тех, что побольше.
— Совсем нет. Вы можете посадить точно такие же кусты.
— Ты дашь мне попробовать хоть одну ягодку? — спросила одна девочка.
— Они не мои. Как же я могу тебе её дать?
— В субботу мы соберём ягоды, — сказала Аврора. — И Нюсси свои тоже соберёт.
— А я соберу урожай нескоро, — вздохнул Кнут и взглянул на свои две сливы — маленькие, жёсткие и зелёные.
На лужайку вышел папа и ещё несколько взрослых, и подростки из других домов ничего больше не спрашивали.
Они только стояли неподалеку и глядели на кусты, а потом повернулись, заговорили о чём-то между собой и пошли восвояси. Но, отойдя на некоторое расстояние, обернулись.
— Хорошо, что Кнут присматривает за кустами, — сказала Аврора, — они глядят на наши ягоды неспроста.
— Да, — задумался папа. — Плохо, что их так много и на всех ягод не хватит. Если мы раздадим ягоды всем, кто живёт в Тириллтопене, на нашу долю не останется ни одной. А теперь, Аврора, иди и ложись спать.
— А можно мне ещё немножечко здесь побыть? — попросила Аврора. — Сейчас в потёмках стало так интересно.
— Только недолго, — разрешил папа и ушёл.
— Мы ведь уже большие, — сказала Нюсси. — И можем выходить из дома, даже когда темнеет.
— Ага, — согласилась Аврора и оглянулась. Было ещё не совсем темно, но и не светло, и всем маленьким детям пора было спать. Сократ, наверное, давно уже купается в ванне, а они с Нюсси ещё гуляют.
Кнут тоже собрался уходить, хотя он и был старше. Ему надо было готовить уроки, и тут уж не важно — большой ты или маленький.
— Если вы здесь, в кустах, вздумаете играть в прятки, смотрите не поломайте ветки, — серьёзно предупредил он.
— Хорошо, — сказала Аврора. — Ну что, Нюсси, спрячемся!
— Сначала решим, кто будет водить. Давай посчитаемся! Я знаю одну считалку. «На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты будешь такой? Выходи поскорей, не задерживай добрых людей!» Значит, водить тебе!
— Ничего подобного, я выбыла по считалке, а это значит — водить тебе, а я спрячусь. Я тоже знаю считалку: «Эники беники, съели вареники, эники беники, хлоп, съели вареники — стоп!»
— Ну вот, «стоп» — на мне, значит, водить тебе!
— Может, мы потянем травинки разной длины? — предложила Аврора. |