Сергей Саканский. Автостопом по восьмидесятым. Яшины рассказы 08Автостопом по восьмидесятым. Яшины рассказы – 8
Как мы в нашем трузере в Краснодар ворвались
Рассказывают, что летом 1982 года, когда еще Брежнев был жив, сидели мы с Серегой напротив таманского исполкома, вайн побухивали и в нашем трузере в исполком похаживали. И вот, приехала к нам из самого Краснодара черная Волга. Высунулась оттуда крепкая седая голова и сказала: – Кто здесь Яша?
Серега сказал: – Я Яша.
Голова сказала: – Тебя к телефону.
Подошел Серега к машине, взял трубку и сказал: – Дядь, а дядь? Это ты?
Дядька сказал: – Это я. А ты кто?
Серега сказал: – Я Серега.
Дядька сказал: – А где Яша?
Серега сказал: – А Яша в пелвисе слипит.
Дядька сказал: – Понял. Грузи его в машину.
До этого места данный Яшин рассказ мне Серега рассказывает, ибо я не могу описать ситуацию, поскольку в пелвисе слипил. Вот почему Серега и сказал: – Я Яша.
Разбудил меня Серега, до Волги доволок и в Волгу сгрузил. Вот с этого самого места данный Яшин рассказ я и сам рассказываю.
Едем мы в черной Волге по всему Краснодарскому краю, бодрым ветром нас обдувает, бодрит. Я сказал: – А можно при помощи этого радиотелефона по межгороду бесплатно позвонить?
Шофер сказал: – Конечно, можно. Это же специальный телефон.
Серега сказал: – Давай для начала Альгису позвоним.
Позвонили Альгису в Вильнюс, но его мама сказала, что он в Гурзуф уехал. Позвонили другим вильнюсянам, а также Бухарскому и Ракинскому в Москву. Все в Гурзуф уехали. Это было не удивительно, ведь недаром мы где-то неделю назад их всех как раз в Гурзуфе и видели.
Вспомнили мы, кого неделю назад в Гурзуфе не видели, и позвонили ему. Это был Эль Бобров, в Москве. Эль Бобров в отрубях лежал и в Гурзуф не собирался. Тогда мы позвонили в Питер, Стасу Питерскому, который, в своей шапке-ушанке, всегда входил в Гурзуф и снова из Гурзуфа выходил.
Стас Питерский как раз был в Питере и мы с ним хорошо поговорили, продолжая стремительно двигаться через Краснодарский край. Стас Питерский как раз шил себе сумку и шапку-ушанку, чтобы в Гурзуф вырваться. Мы сказали ему, что все уже давно в Гурзуфе, а Эль Боров в Москве – в отрубях лежит. Потом мы снова в Москву, Эль Боброву позвонили и сказали, что Стас Питерский уже костюм себе шьет в Питере и в Гурзуф собирается. Тогда и Эль Бобров тоже стал в Гурзуф собираться.
Автомобиль наш тем временем в Краснодар ворвался и к суровому административному зданию подъехал. Вышел на ступени этого здания дядька мой Саша, посмотрел на нас, головы из Волги высунувших, и сказал: – Понял. Вези-ка ты их Петя, лучше ко мне на дачу. И к холодильнику не подпускай.
Приехали мы на дядькину ведомственную дачу, расположились. Серега сказал: – Товарищ водитель! Чего это паленой резиной пахнет? Может у вас с машиной что?
Как только бедный, пожилой и седой, доверчивый водитель на двор выбежал, мы с Серегой сразу к холодильнику кинулись. То, что мы увидели внутри холодильника, с трудом поддается описанию. Мы просто глазам своим не поверили. Батл водки. Бутилен шампанского. Трехлитровый банк вайна.
Это было в точности похоже на тот интерьер, который мы наблюдали в другом холодильнике, в Коктебеле, когда у нас великий коктебельский невыбух произошел. |
