17 мая такое разрешение было получено. Но получила его уже Анна Никитична. Иван Константинович умер 19 апреля 1900 года в своем доме в Феодосии.

Последняя картина Айвазовского, «Взрыв турецкого корабля», осталась недописанной. Он занялся ей рано утром, в полдень супруга зашла в мастерскую и, убедившись, что Иван Константинович не против прогуляться перед обедом, предложила пройтись по берегу. После обеда Айвазовский поспешил в мастерскую, где работал допоздна. Ночью его не стало. Говорят, любимцы богов умирают во сне.

За день до смерти Иван Константинович любовался изящным букетом свежих ароматных ландышей, поставленных в вазочку на его столе.

— Какие дивные цветы, понюхай, как пахнут-то, как пахнут! — обратился он к Анне Никитичне. — Не знаешь, от кого они?

Как обычно в праздник, дом Айвазовских буквально утопал в цветах, и их все несли и несли соседи, ученики, почитатели…

— Так их же каждый год приносят, и всегда в этот день, — мельком взглянув на букет, ответила Анна, поправляя Ивану Константиновичу подушку на кресле.

— Каждый год? — Лицо Айвазовского на несколько секунд окаменело, казалось, что он мучительно пытается что-то вспомнить.

— Ну да. Что ты так разволновался? Ну, ландыши…

— Кто приносит? От кого приносит? — Голос художника предательски срывался.

— Не знаю. — Анна простодушно пожала плечами. — Ты как-то уже интересовался, и я думала спросить прислугу, да все забываю. Но ничего. В следующий раз непременно выясню.

— Ты хотя бы видела посыльного?

— Видела. — Анна подсела на табурет поближе к мужу, мучительно хотелось взять его за руку и проверить пульс. — Старик, совсем седой, высокий… ну, не можешь же ты знать всех посыльных.

— Я тоже видел, — словно в пустоту прошептал Айвазовский, — и тоже почему-то ни разу не спросил…

— Ладно, попробую расспросить слуг, может, они его знают, раз уж тебя это так заботит. Не стоит нервничать по пустякам.

Уходя, она с подозрением посмотрела на корзинку ландышей. Надо же, чтобы какие-то цветы вдруг так разволновали его.

Айвазовский, потянувшись, взял цветы в руки, и в этот момент в ближайшей церкви зазвенел колокол…

В доме художника почти всегда было людно, последнее время народу добавилось, так как Айвазовский не только писал картины, призывающие оказать помощь армянам-беженцам, не дожидаясь, когда это сделает правительство или городская администрация, он встречал беженцев на въезде в Феодосию и предлагал им поселиться на его земле, снабжая на первое время деньгами. «Стыдно отворачиваться от своей народности, тем более такой маленькой и угнетенной», — говорил Иван Константинович.

На свои деньги Айвазовский построил здание Археологического музея и подарил родному городу театр, точнее, это была сцена в его картинной галерее. Меленькая сцена, на которой не гнушались выступать композитор и пианист Рубинштейн, польский скрипач Венявский, армянский композитор Спендиаров, туда приезжали петербургские и московские актеры театров. Айвазовский создал приходскую школу и содержал ее. Феодосийские учащиеся были частыми гостями в доме великого художника. Айвазовский добился, чтобы в городе построили железную дорогу и полностью переделали порт, расширив его и сделав современным и удобным для кораблей.

До конца своих дней он хлопотал о стипендиях и пенсиях для жителей своего города, поэтому весть о смерти художника была воспринята как личное горе для тысяч феодосийцев. Смерть Айвазовского была ударом для всей Феодосии, для всего Крыма, для всей огромной России.