— Значит, Мариза остается дома, когда ты гастролируешь?

— Это что, допрос, чтобы понять, хорошая ли я мать?!

Он подступил ближе.

— Нет, извини. Я совсем не то имел в виду. Я вовсе не сомневаюсь, что ты лучшая мать на свете!

Она положила голову на его плечо.

— Иногда бывает тяжело. Гастроли изматывают. Если я уезжаю надолго, иногда они с Маризой ездят со мной. В противном случае Мариза остается дома — я пытаюсь, чтобы она жила нормальной жизнью. Но я не могу бросить музыку!

Он засмеялся.

— Она музыкальна?

— Не может сыграть и ноты. Но она обожает книжки и уже написала около десяти собственных историй.

— Мой папа обожает книжки. До пенсии он владел издательским домом, а сейчас пишет новеллу.

— О, Сэт, что же теперь нам делать?

— Сначала я съезжу домой и выясню, что же произошло с теми злосчастными письмами. Ты поедешь домой и расскажешь Маризе обо мне. Потом мы встретимся.

— На словах все звучит довольно просто. Никакой женитьбы, никаких детей — вот что ты сказал. Я тоже не хочу замуж, так что с этим проблем нет. Но у тебя есть ребенок, и этот факт потребует от тебя взять определенные обязательства, а у меня такое чувство, что это то, чего ты больше всего боишься!

Она была абсолютно права.

— Я не могу игнорировать Маризу, как будто ее не существует на свете. И у меня есть обязательства, нравится мне это или нет. Точно так же, как я тебя оставил беременной, нравилось тебе это или нет... Но что ты имеешь против замужества?

Она освободилась от его объятий:

— У меня просто нет на это времени!

— Ты слишком занята, будучи музыкантом и матерью-одиночкой одновременно?

— Именно!

— Но если бы ты была замужем, ты уже не была бы матерью-одиночкой...

— Если ты такой умный, ты, случайно, не можешь объяснить мне, что мы будем делать дальше? Стоит нам взглянуть друг на друга, и у нас начинают играть гормоны. Мариза — доверчивое и невинное существо. Я не стану заниматься с тобой любовью у нее под носом.

— Ты права. Я буду навещать ее, когда тебя не будет дома.

Пытаясь не показывать, как ей больно слышать его последние слова, она продолжила:

— Неужели ты не понимаешь? Мы будем связаны на годы!

— Мы оба будем вольны жить своими жизнями.

Лия ухватилась за край стола.

— Впервые мы увидели друг друга на балу-маскараде, в масках и костюмах, но узнали друг друга спустя столько лет. Сейчас мы играем с огнем, Сэт.

— Мариза существует. Мне необходимо ее увидеть! Скажи, когда я могу встретиться с Маризой?

— Я решу, имеешь ли ты право встречаться с ней, после того, как ты все узнаешь о письмах. После того, как ты хорошенько подумаешь, что такое отцовство и что оно требует от человека. Мариза неплохо обходилась без отца все эти семь лет. Я не позволю то входить в ее жизнь, то исчезать из нее по мере появления у тебя свободного времени. Я не позволю причинить ей боль, Сэт.

— Не моя вина в том, что ты оказалась одна. И я не собираюсь отказываться от Маризы.

— Но тебе придется взять некие обязательства перед ней — не уверена, что ты на это способен.

Она защищала свою дочь так, как защищают матери-медведицы своих медвежат. Внутренне он восхищался и одновременно уважал ее за это. Он сказал чистейшую правду:

— Обязательства уже даны. С того момента, как я увидел зеленые глаза Маризы, у меня нет выбора.

— Когда ты уезжаешь с острова?

— Завтра утром.

— До конца дня я не буду выходить из дома.