— Существует чудесное изобретение, которое называется заказ в номер. Что ты хочешь?

Она поспешно ответила:

— Блинчики с морепродуктами и... удиви меня с десертом.

— Будет сделано. — Он снял трубку, быстро сделал заказ по-французски. Встав, он лениво потянулся. — Я превосходно себя чувствую.

— Ты выглядишь лучше, чем превосходно! Но не мог бы ты что-нибудь надеть, прежде чем открыть дверь?

— Да, не стоит шокировать официанта. — На секунду он исчез в ванной, вернувшись оттуда с двумя белыми халатами. — Один для тебя! Я не хочу, чтобы кто-то, кроме меня, наслаждался твоей красотой!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Лия завернулась в халат так, чтобы Сэт не видел ее обнаженной груди.

— Красотой? — повторила она. — У меня нормальная фигура... Но...

— Ты утонченная, — коротко сказал он. — Потом, у меня такое ощущение, что в жизни ты слышала не очень много комплиментов.

И это было правдой. У ее родителей, очень занятых своей карьерой, были завышенные требования. Лионел, с которым у нее была небольшая интрижка, был слишком погружен в себя, чтобы говорить ей комплименты. Что до музыки, то критики ее еще не заметили. С большим усилием она вернулась в настоящее. К мужчине, который, как и скрипка, требовал от нее правды.

— Ты меня потряс, и не только сексуально...

Из-за того, что ее голова была опущена, она не заметила его напряженного и испытующего взгляда.

— Кто-то стучит в дверь. Я пойду открою.

Лия услышала бормотание голосов за дверью, затем Сэт ввез тележку с едой.

Он налил ей бокал охлажденного шардоне, и опять она не заметила блеска в его глазах. Когда было съедено все до последней крошки, он снял крышку с блюда со сладостями. Лия не могла поверить своим глазам.

— Да это же произведение искусства. Посмотри, какие милые лебеди с кремом. Пожалуй, я попробую вот этого...

Она съела одно пирожное; крем просто таял во рту.

— Наверное, я уже умерла и сейчас в раю.

— Так воскресни...

Она засмеялась, намазала его щеку кремом, а потом нежно его слизнула.

— У тебя есть вкус к жизни.

— Жизнь — это значит прежде всего жить.

— Тебе сколько — двадцать? Двадцать один? И всего один любовник за это время?

— Мне двадцать два, и у меня куча других интересов, помимо секса. Не начинай спорить, Сэт, мне слишком хорошо сейчас.

— Ты о чем? Что ты делаешь, когда не ходишь на балы-маскарады?

— Я не спрашиваю, чем ты занимаешься в жизни. Но и ты, пожалуйста, больше не затрагивай эту тему.

— Я владелец холдинга Толботов. Когда-нибудь слышала о таком?

— «Тол-Эр»? Я обычно с ними летаю. Самолеты прилетают вовремя, в них удобные сиденья и вежливый персонал.

— Мы стараемся. Так ты много путешествуешь?

Как она была глупа, когда начала этот разговор.

— Нет, не очень много. А компания «Тол-Ойл» тоже твоя?

— Да. А также несколько танкеров и круизных лайнеров.

— Так ты очень богатый человек, — подытожила она, желая почему-то уколоть его.

— Хочешь немного бельгийского шоколада?

Перемена темы обрадовала ее.

— Так Париж — для влюбленных? — спросила она. И положила свою руку на его.

— Не могу понять: у нас война или любовь?

— Сам решай!

Он убрал поднос с ее колен и взял ее за руку.

— Пойдем со мной. Я хочу показать тебе балкон.

Сэт нежно ее обнимал, при каждом его прикосновении она чувствовала, как у нее сосало под ложечкой.