— Угощайся, — пробурчал Исил, кивнув на початую бутыль. Был он нетрезв, небрит и несколько помят, напрочь утратив весь лоск первого эспитского серцееда. Ветеринарша понимающе поморщилась. Не до лоска теперь, тут до следующего утра дожить бы.

— Ты зачем в подвал забился, как мышь под метлу? — осведомилась Кат, сперва подозрительно понюхав, а лишь затем осторожно пригубив угощение. — Думаешь, тут не найдут, если захотят? — и добавила многозначительно: — Я же нашла.

— А-а, к морским и подземным всё! — вдруг взорвался доктор и смахнул со стола бутылку, по счастью, уже пустую. — Я просто делал свою работу и неплохо делал, кстати. Заботился об них, сучьих детях. Веришь ли, сердцем прикипел к каждому!

— Особенно к каждой, — съязвила Кат, припомнив, что мало какая узница избежала объятий Исила. В большинстве случаев женщины уступали ему добровольно, однако у палача имелись методы убеждения, и кто теперь разберет, где был расчет, а где насилие?

— В своем праве был, — хмуро парировал он.

— Ага, вот и расскажи теперь им про права, вместо того, чтоб в погребе отсиживаться.

Исил скорчил злобную гримасу, передразнивая гостью.

— То-то ты сама ко мне в погреб полезла. А зачем, кстати?

— А зачем ты мне подол решил задрать в Последний День, а? — ветеринарша наставила на него обвиняющий перст и насупила брови.

Исил зажмурился и потряс головой. Потом открыл глаза, посмотрел на суровую госпожу Нихэль и выдавил искреннее:

— Не понял.

— Все ты понял, кобелина.

— Надо было раньше, что ли? — опасливо улыбаясь, попытался отшутиться доктор.

Но Кат Нихэль нынче утром склонности к шуткам не испытывала. И оставлять Исилу пути для отступления, кстати, тоже не собиралась:

— Нет, ну конечно же, надо было дождаться, пока на головы посыплются раскаленные камни, солнце погаснет и земля треснет! — едко поддела она великого островного соблазнителя. — А потом еще и бросить начатое на полдороге!

— Так ведь конец света был, — до Палача дошла суть обвинений, но облегчения он не испытал. Ибо госпожа Нихэль в гневе была страшна, а сейчас ветеринарша определенно пребывала в гневе.

— Вечно у вас, у мужиков, какие-то отговорки дурацкие! — презрительно отмела Кат возражения. — Конец света, чтоб ты знал, не аргумент, — и, деловито оглядевшись, ухватила опешившего доктора за локоть и потащила в угол, на низенький топчан. — Это тебе не пленниц на дыбе растягивать и не девок валить на кушетку.

И если наказание должно быть соразмерно преступлению, то бывший калитарский палач определенно получил свое. Хотя в таких делах разве поймешь, где преступление, где наказание, а где и вовсе награда? Даже морским и подземным бывает сложно разобраться, куда уж людям…

Господин Тай и его женщины. Эспит

В жизни калитарских владык, равно как и эспитских лордов, есть множество обязанностей, но и привилегий хватает. И одна из существенных — калитарскому владыке не нужно бегать за новостями вдоль линии прибоя. Новости приходят сами.

Танет ворвалась вместе с ветром, полная гнева и известий, стремительная и хлесткая, словно удар шелковой плети-девятихвостки, и замерла на пороге. Лорду Таю не нужно было смотреть на нее, он и так знал, что глаза Наложницы блещут молниями, а горло женщины перехватывает спазм от волнения и ненависти, так что говорить она не может.

— Спокойней, Танет, — молвил лорд, не поворачивая головы. — Не отвлекайся, Орва.

Маленькие сильные ладони Орвы, замершие было, вновь принялись разминать плечи повелителя.