– Она уже все решила!

И Андрей снова сунул Жанне завещание под нос.

– Ясно тебе? Никаких племянниц в нем нету! Квартира одному мне достанется!

– Пока еще рано о чем-то говорить. Или вы уверены, что тетя мертва? Может, вы ее сами… того?

Жанна нарочно провоцировала Андрея, стремясь отвлечь его от неправильных мыслей. Сейчас важно вытрясти из этого типа как можно больше. А пока он в растерянности и не знает точно, что с тетушкой, они вроде как в одной лодке. Может, чего и выболтает ей этот пижон в красных тапочках.

Под курткой Андрей был одет в спортивный костюм, а на ногах у него красовались спортивные туфли. И все бы ничего, но были эти туфли такого темно-розового цвета, который смотрелся почти красным. Но все же именно почти, а на деле оставался розовым. И Жанне, которой нравились строго одетые мужчины, стало смешно. И от его туфель, и от того, как он испугался ее намека.

Услышав, что Жанна намекает, что он расправился с Любовью Михайловной, парень даже затрясся.

– Ты это… того… Чего говоришь-то?

– Откуда я знаю. Тети нет, к телефону она не подходит, может быть, вы ее уже под елочкой в лесу закопали.

– И на кой я тогда в дверь бы к ней колошматился?

– Может, это спектакль. Или хотите внутрь попасть. Сейчас потребуете дверь вскрыть, и все, вы в квартире.

– Кабы я старуху убил, у меня бы ключи от ее хаты были.

– А у вас нет?

– Нет. У меня ключей от ее хаты нет.

Жанна ощутила мимолетный триумф. А вот ей тетушка ключики сама дала. Но говорить об этом Андрею она не стала. Еще расстроится бедняга. И так вон на нем лица нету, смотрит на нее, словно не верит, что судьба подкинула ему такую подлянку. У бабки, которую он взялся опекать, племянница нарисовалась. Но Жанна не собиралась жалеть доверчивого простака. Не надо быть таким дураком, чтобы тебя даже старуха смогла развести.

Спроси Андрей совета у Жанны, она бы уж ему объяснила: если ты, голубчик, и впрямь вздумал заграбастать себе квартиру одинокого пенсионера, заручись чем-нибудь понадежнее завещания. Например, договором ренты. Его пенсионеры подписывать не любят, потому что расторгнуть его практически невозможно. Вот с рентой тетушка была бы повязана по рукам и ногам. А так с завещанием, пусть даже и оформленным у нотариуса, извините, дорогой Андрюша. Завтра она откажется от завещания, и прощай, голубок. Даже если и удастся доказать через суд, что какие-то суммы ты на тетушку тратил, то как доказать, что это было из-за квартиры, а не подарки. А возвращать подарки ни один суд тетушку заставить не может. Это дело исключительно добровольное. И даже если обяжут ее что-то возместить Андрею, так что там она вернет со своей-то пенсии?

– А у тебя?

– Чего?

– Ключи, спрашиваю, у тебя есть?

– Нет, – соврала Жанна, не моргнув глазом.

– Тогда я даже не представляю, что и делать.

– Я тоже.

– Может быть, полицию вызвать? Пусть дверь вскроют? Вдруг она там… пахнет?

Ломать дверь? Жанна встревожилась. Нет, портить имущество тетушки она не даст.

– Пожалуй, это самый разумный вариант.

Жанна забеспокоилась еще больше. В голосе Андрея слышалась решимость. А при наличии у него на руках завещания или даже его копии, ему могли пойти навстречу. Надо было срочно убедить Андрея в том, что тетушка жива.

– Ладно, я пойду, – произнесла Жанна. – Если хочешь ломать, то делай это один. Не желаю, чтобы потом тетя предъявила мне какие-то претензии. И учти, я ей скажу, что отговаривала тебя, но ты не послушался.

– Сам сломаю, сам новую поставлю.