Мы звали их предводителя Родом, но лишь потому, что их система наименований была для нас такой путаной, что мы не могли ее понять. На самом деле просто Родов, Ренов, Блоков и Марров у них не бывало, к основному имени добавлялись многочисленные суффиксы и префиксы: к Роду, от Рода, у Рода, с Родом; а «Род» со всякими добавками в начале и в конце могло означать «Род, третий сын такого-то и такой-то, только что прибывший и всесильный, повелевает…» Полное имя Рода со всей его историей, текущим статусом и почестями можно было зачитывать целый день — так шутили в те времена. При всем при том, Род был гениальным стратегом. Одной силы и намерения — а также лошадей — не хватило бы, чтобы в два счета расправиться с мелкими неразвитыми городишками, но он после своих побед объединил их все в одно целое и назвал Городами. И эта лесть окупилась. Род превратил своих лихих грабителей из пустыни в армию, и ее боялись во всех землях, о которых нам было известно, да и во многих местах, о которых мы даже не слышали, так что если ранее мы зависели от милости любых налетчиков или шайки воров, то Города были в безопасности. Этот Род оказался не просто завоевателем. Он создал систему законов, жестких, но адекватных. В духе «зуб за зуб, глаз за глаз». Роддиты переняли у покоренных ими врагов навык ловить рыбу, готовить ее и есть, а Города, у которых раньше было лишь несколько коз, научились разводить и использовать для собственных нужд таких животных, как овцы, коровы, ослы и лошади.

Итак, Род был первым из династии Роддитов, а его место впоследствии занял его сын ЭнРод. В отличие от отца, он не обладал столь необузданной энергией. Сын консолидировал, сохранял, искал потенциал для развития и реализовывал его. Он не отменил ни одного из отцовских законов, но внес в них жизненно важные коррективы. Закон стал мягче, женщины получили такие же имущественные права, как и мужчины. Города, еще так недавно грубые и примитивные, по сути — просто кучка деревень, теперь разрастались, объединялись, и к тому времени их уместнее было бы называть одним Городом. Уничтожить их индивидуальность, которой они так гордились, было ошибкой, как считал ЭнРод. Старые названия сохранились, как и идея множественности городов. Выяснилось, что ближайший находившийся за горами город, о котором мы слышали всякие рассказы от путешественников, по площади был меньше нашего города с названием Города. Правили им как единым целым. Можно было идти пешком полдня, пересекая улицы с табличками «Здесь начинается Огон». Или Астрнат. Или Кетазос. В зависимости от того, как называлась раньше стоявшая на этом месте деревня.

Новые законы ЭнРода оказались благотворными. Люди уже говорили: «Мой отец, мой дед поселились тут во время вторжения Роддитов».

Сына ЭнРода в простонародье почти сразу назвали Кнутом, и это прозвище характеризовало его в самую точку. Он был человеком жестоким, самовольным, чуть что — впадал в ярость, готов был уничтожить все, созданное отцом и дедом. Города спасла его невеста, прибывшая с востока, из племени, родственного Роддитам, красавица, судя по слухам, не желавшая оставлять своих лошадей и пустыню и песнопения, которыми славился ее народ. Но, похоже, ей внушили, что ее долг — выйти за дикаря, за этого Кнута, и воспитать его. Нет, с этой задачей она бы не справилась. Кнут был просто безумен. Он умер. Какая счастливая случайность! На самом деле — она его отравила. Жители пустыни славились своими познаниями в области ядов и медицины, да и до сих пор это так. Народ ликовал. Конечно, были люди, которые выражали недовольство и угрожали, но все же, когда пошел слух о том, что эта улыбчивая нежная красавица — убийца, люди аплодировали.