- Скорее всего, он пользовался не служебным пистолетом, - заключил он.

 ...Напряжение в паху стало просто невыносимым.

 - Она часто соревновалась со мной, - сказал он.

 - Ваша мать? - спросила психотерапевт.

 - Да. Она часто бросала с нами в корзину баскетбольный мяч и все такое.

 - Сколько вам тогда было?

 - Лет восемь-девять. Совсем ребенок.

 - Поэтому вам было трудно соревноваться с ней, - заключила психотерапевт.

 - Да, когда я был малышом.

 - Малышу трудно тягаться со взрослыми.

 - Конечно, черт возьми, особенно, когда ты еще совсем ребенок. Даже если соревнуешься с женщиной.

 Напряжение в паху чувствовалось каждой клеткой. Он задышал часто и неровно.

 - Но очень скоро, знаете, очень скоро я вырос, и она уже не могла соревноваться со мной.

 - Во всяком случае, в баскетболе, - кивнула врач.

 Однажды ночью, когда он был в ванной, она поймала его на месте преступления. Он услышал голос матери, замер и прислушался. Дверь оставалась слегка приоткрытой.

 - О, Господи, Джордж, ты так напился, что даже этого не можешь сделать.

 Он слышал, как заскрипели пружины кровати.

 - Так что мне делать, растирать тебе его, пока ты не вспомнишь, для чего он у тебя тут болтается? - зло прошептала она.

 Отец что-то промямлил в ответ. На кровати снова зашевелились. Он припал ухом к двери. Внезапно она резко распахнулась, и на пороге появилась мать. Совершенно голая.

 - Грязная свинья, - прошипела она.

 Он запомнил это чувство, чувство тяжести и напряжения внизу живота, когда она схватила его за волосы, заволокла в детскую и захлопнула дверь. Он слышал, как щелкнул замок, попробовал открыть дверь и не смог. Она закрыла его на ключ. Ему хотелось в туалет. Он уселся на пол у двери, переполняемый страхом и еще каким-то странным чувством, которого он еще не понимал, и заплакал.

 - Ма-а-а-ма, ма-а-а-ма, ма-а-а-ма...

 Глава 5

 Я сидел у себя в кабинете, раздумывая о том, стоит ли идти за еще одной чашкой кофе, когда, как всегда не постучав, в дверь ввалился Хоук и, усевшись в кресло для посетителей, положил ноги на край письменного стола. На нем были плотные джинсы и двубортная кожаная куртка, смотревшаяся так, будто она была сшита из шкуры арабского броненосца. Он улыбнулся и извлек из бумажного пакета два стаканчика кофе. Что ж, неплохо. Пожалуй, за это я не стану бранить его по поводу столь бесцеремонного вторжения.

 - Сегодня мне звонил Тони Маркус, - сообщил Хоук. - Спрашивал, не сможем ли мы позавтракать с ним.

 - Позавтракать? - удивился я. - С Тони Маркусом? Может, еще и отобедать с ним вечерком? И потанцевать с Имельдой Маркус?

 - Тони говорит, что может помочь тебе по делу Красной Розы.

 - Как?

 Хоук пожал плечами.

 - Наверное, ему не нравится, что кто-то убивает черных женщин.

 - Он что, стал активистом? Тоже мне юный друг полиции.

 - Просто он всю свою жизнь делает деньги на негритянках, - возразил Хоук. - Может, ему неприятно наблюдать, как кто-то косит его лужок.

 - А почему тебя подослал?

 - Тони считает, что ты его недолюбливаешь. Наверное, подумал, что если пошлет одного из своих э... сотрудников, то ты просто вышвырнешь его вон.

 - Ладно, где он завтракает? - спросил я.

 - Тони любит "Дары моря" на Парковой площади.

 - Я тоже. Во сколько?

 - В полдень.

 - Думаешь, Тони что-то знает?

 Хоук покачал головой.

 - Думаю, он просто хочет узнать, знаешь ли что-нибудь ты.

 - Ну что ж, значит, завтрак пройдет в тишине.