– Без сомнения, – на его лице появилось меланхолическое выражение.

Глава третья

На следующий день

Сегодня мой день.

Несмотря на вчерашний отказ, Эдит не расстроилась. Ее надежды несли ее как на крыльях. Если только она сможет добиться непредвзятой оценки – если только ее работу прочитает кто-то, не имеющий предубеждений против женщин, – ее работа, и она была в этом уверена, будет напечатана.

Она почти – но не до конца – представила себе, насколько горда была бы ее мать, если бы получила в подарок книгу, написанную дочерью. Однако она отмахнулась от этой мысли, стараясь не сосредотачиваться на ней. Образ почерневшей руки на ее предплечье, вонь и этот ужасный голос…

Это был просто кошмар. Я тогда была сама не своя от горя.

Нет, неправда. И ты это прекрасно знаешь.

Наконец она добралась до конторы своего отца, заполненной множеством людей. Все помещения были заставлены громадными моделями мостов и зданий, заключенными в стеклянные футляры, а просторные комнаты с высокими потолками гудели от разговоров инженеров и их помощников, которые рассматривали миниатюрные модели строений, чертили чертежи и обмеряли рисунки – то есть занимались обширным бизнесом мистера Картера Кушинга. Ее отец был автором самых красивых зданий в Буффало, а также во множестве других городов. Здания из камня, кирпича и стали сохранят его имя и архитектурный стиль на века.

В своем деле он был настоящий художник, и Эдит надеялась, что сможет стать такой же в своем – в деле создания книг и рассказов.

Именно с такими мыслями она уселась на место секретарши своего отца, с рукописью у локтя, и уставилась через маленькие круглые очки на клавиатуру пишущей машинки, клавиши на которой располагались в соответствии с совершенно непонятным ей принципом. Напечатание заголовка и первой фразы заняло у нее довольно много времени, так как ей пришлось выискивать каждую букву на клавиатуре. Еще какое-то время ушло на то, чтобы допечатать страницу до конца. Потом, с некоторой помощью со стороны секретарши, Эдит нажала на рычаг, и каретка вернулась в исходное положение с пугающей скоростью. Девушка была в полном восторге.

– Все это займет не меньше дня, но выглядит это гораздо пристойнее, правда? – спросила она.

Секретарша была занята тем, что пыталась впихнуть коробку с файлами на полку. Эдит сидела и изучала расположение букв на клавиатуре, когда увидела, что на пишущей машинке появилась тень. Она скосила глаза, чуть-чуть раздосадованная.

– Доброе утро, мисс, – произнес голос. Мужской. С английским акцентом.

Эдит подняла глаза.

На нее смотрели самые синие глаза, которые она когда-либо видела в своей жизни. Девушка сморгнула и перевела взгляд на стоявшего перед ней. Точеное лицо, аккуратно уложенные темные волосы, несколько прядей падают на лоб. Ее мозг писательницы мгновенно занялся подбором прилагательных, чтобы описать мужчину: потрясающий, элегантный, победительный. Одет он был в синий вельветовый костюм, который когда-то был роскошным – еще одно удачное определение – и великолепно скроенным так, чтобы подчеркнуть ширину плеч его владельца, но сейчас уже сильно потерся на манжетах. Нельзя сказать, что одежда кричала о нищете, но было ясно, что ее хозяин переживает не лучшие времена. Однако он ответил на ее взгляд с достоинством, которое говорило об изысканных манерах и хорошем воспитании.

Эдит пришло в голову еще одно определение: необычайно красив.

Она ничем не выдала эти свои мысли, ожидая, что еще скажет посетитель. Секретарша, со своей стороны, лишилась дара речи. Под мышкой у мужчины был полированный, деревянный ящик. Выглядел он очень тяжелым – казалось, что посетитель хочет от него побыстрее избавиться.