Она не улыбнулась.

Зато Нуала — да.

— Здесь на всех хватит, — сказала Нуала. Она посмотрела на меня, и я услышал в ее голосе резкие нотки. — Можем поделиться.

Ди посмотрела на меня и холодно заметила:

— Я знакома только с Полом и Меган. Остальных не знаю.

Конечно, среди «остальных» ее интересовал не Эрик, но я все равно начал с него:

— Это Эрик. Днем он ассистент преподавателя, а ночью — борец с преступностью.

Нуала странно и напряженно смотрела на меня. Меня потянуло достать ручку или покой-камень.

— Это Нуала.

Я хотел добавить «моя девушка», чтобы посмотреть, как отреагирует Ди, но я не отрывал глаз от Нуалы, от ее веснушек, и думал о том, как заметна разница между ней и Ди, когда они рядом.

Я слишком долго глядел на Нуалу. Переведя глаза на Ди, я обнаружил, что выражение ее лица не изменилось. Зато голос стал еще холоднее.

— Ты учишься, Нуала?

В глазах Нуалы полыхнула неприязнь. Что-то похожее на ревность Меган, только более глубокое. Как будто она хотела меня защитить. Я должен был испугаться, но мне было скорее приятно.

— Я многому учусь… А вы с Джеймсом друзья?

Ди улыбнулась фальшивой сценической улыбкой, которую я хорошо знал еще с давних пор:

— Мы знакомы уже девять лет.

Нуала провела рукой по моему затылку. Я попытался не жмуриться от удовольствия.

— Срок немалый.

— Мы — очень близкие друзья, — сказала Ди.

— Я вижу.

За спиной у Ди Пол изобразил когти из пальцев и начал царапать воздух, беззвучно мяукая.

— А сколько вы с Джеймсом знакомы, Нуала? — спросила Ди.

— Чуть больше месяца.

Улыбка Ди заледенела окончательно.

— Не так уж долго.

Нуала перестала улыбаться и нанесла завершающий удар. Она опустила руку с моих волос на шею:

— Я быстро поняла, какое сокровище мне повезло найти. Но ты и сама знаешь, правда? Вы ведь знакомы девять лет.

Ди посмотрела на пальцы на моем воротнике, на то, как я всем телом склонился в сторону Нуалы, и едва заметно нахмурилась:

— Да, знаю.

Ее глаза пробежали по Меган, по Эрику, который прислонил свою гитару к стене, по круглоглазому Полу, по Нуале и остановились на мне. Я знал, что она видит. Она видит, что я и без нее неплохо себя чувствую. Она видит, как я с друзьями смеюсь, ужинаю и не жалуюсь на то, как идут дела. Она видит Нуалу на подлокотнике моего кресла, и понимает, что Нуала любит меня и что мы с ней вместе.

Как сказал Кэмпбелл: «Не удивительная, не шокирующая, не возмутительная, но совершенно точно — правда. О чем я искренне сожалею».

Все правда. Я справляюсь.

И я искренне сожалел.

Я думал, что будет здорово поставить Ди в такое же положение, в каком был я, однако вышло все не так.

Она что-то пробормотала, чтобы получить возможность уйти, и, даже несмотря на мои сожаления, я не хотел идти за ней. Не из-за Нуалы — Нуала поняла бы мое желание догнать Ди и попробовать смягчить удар.

Просто я больше не буду смягчать для Ди удары. В конце концов, она никогда не пыталась ответить мне тем же. С меня хватит.

Я хотел расцеловать Нуалу в благодарность за мою нежданную свободу.

Нуала

Устроив свое личное королевство в самых удобных в мире креслах, как называл их Джеймс, я подумывала о том, чтобы выполнить данное ему обещание и выяснить, что происходит. Однако незадолго до полуночи Джеймс тайком выбрался повидать меня. Он спустился босиком, почти бесшумно. В футболке и спортивных штанах он выглядел очень симпатично.