— Нельзя ли нам переночевать здесь?

— Разумеется! Надеюсь, вы и поужинаете с нами. Девочка, быстро поставь на стол еще два прибора.

В те времена босские крестьяне славились гостеприимством. Одинокий путник всегда мог быть уверен как в том, что на любом подворье его ждет более или менее сытный ужин и удобный ночлег, так и в том, что место за столом и охапка соломы будут предложены от чистого сердца.

Оба странника устало опустились на массивную скамью в нижнем конце стола и принялись усиленно работать челюстями — было ясно, что они очень голодны. Работники вполголоса переговаривались между собой, как вдруг хозяин, внимательно вглядывавшийся в нежданных гостей, хлопнул себя по лбу и воскликнул:

— Нет, я не ошибся — это же Кривой из Жуи!

— Он самый, мэтр Фуше, я и есть, собственной персоной… Ваш покорный слуга, готов вам служить.

— Полно! — добродушно усмехнулся арендатор. — Это кто же и когда видел, чтобы ты работал, а, паренек?

Присутствующие встретили смехом незамысловатую шутку, однако Кривой из Жуи нисколько не смутился. Не привыкнув лезть за словом в карман, он не раздумывая отвечал:

— В точку, мэтр Фуше! Да ведь сами знаете — каждый ищет дело по плечу, а когда ты и ростом не вышел, и здоровьем обижен…

— То почему бы и лодыря не погонять, — перебил его возчик, набивая рот салом и закусывая куском грубого хлеба, испеченного из смеси ржаной, пшеничной и ячменной муки.

— Кто лодыря гоняет, а кто все больше себе тянет, — немедленно отпарировал Кривой. — Знаем мы, как такие работнички на жатве управляются!

— Да будет тебе… Живи как хочешь, никто тебя не неволит, — примирительно произнес арендатор. Он уже был не рад, что затронул такую тему, и теперь боялся, как бы ненароком не обидеть гостей, которые могли оказаться людьми весьма опасными.

— Откуда ты явился, Кривой? Уже года два прошло с тех пор, как тебя в последний раз видели в наших краях…

— Я работал возле Дурдана, а сейчас иду в Орлеан. Встретил по дороге товарища, который возвращался к себе в полк, вот и решили попроситься к вам на ночлег.

— А вы, гражданин солдат, далеко путь держите?

— В Мец, в Лотарингию… У меня впереди еще долгая дорога.

— Ничего, вы молоды, в ваши годы у меня ноги сами вперед летели. Вы доброволец?

— Да, гражданин. Родина в опасности, иду защищать отечество.

— Похвально! Мы рады, что вы остановились у нас. Сейчас попотчую вас добрым винцом, а завтра на прощанье подарю монетку, проще говоря, одно экю… Я не богат, но буду счастлив оказать посильную помощь такому отважному патриоту.

— Благодарю, гражданин арендатор.

Ужин завершен, вино выпито во славу нации, мэтр Фуше зажег фонарь, сделанный из роговых пластин, отвел путешественников на сеновал, сердечно пожелал им доброй ночи и, уходя, предусмотрительно запер дверь на ключ. Было около девяти часов. Вскоре все обитатели фермы спали глубоким сном тружеников, утомившихся после целого дня тяжких полевых работ.

Внезапно в ночном мраке раздался страшный шум, мгновенно разбудивший хозяина и работников. Собаки лаяли с необыкновенной яростью, не обращая внимания на пастуха, пытавшегося унять их. Обеспокоенный, однако не утративший мужества арендатор вскочил с постели, схватил ружье и, открыв окно, крикнул пастуху:

— Спускай собак!

Снова послышался звук удара, более мощного, чем первый, треск разбиваемых досок, крики, ругательства, проклятия. Наполовину снесенные большие ворота громко заскрипели. Еще удар — и тяжелые створки рухнули, погребя под собой собак, словно воробьев, попавших в ловушку.