|
Утвердив список дел, подлежащих рассмотрению, суд приступил к назначению присяжных. Подсудимым приказали собраться, чтобы они могли обсудить представленный им накануне список и заранее сообщить о своем несогласии с избранием того или иного кандидата. Для того чтобы обсуждение проходило в обстановке, не угрожающей общественному спокойствию и нравственности, были приняты все необходимые меры. Преступников по одному выводили во двор, окруженный вооруженными жандармами и гусарами. У всех окон тюрьмы с заряженными ружьями стояли часовые, в любой момент готовые открыть огонь. Бандиты приступили к бурному обсуждению, во время которого в основном советовались, как держаться на процессе, угрожали расправой предателям и делились табаком и деньгами. Когда настало время давать ответ, Кот Готье выразил общее пожелание — Оржерские бандиты требовали, чтобы их судили юристы и другие образованные люди, и категорически отвергали кандидатуры простых крестьян, в беспристрастности которых разбойники сомневались. Женщины, которым по закону также предоставлялось право выбора, выдвинули Шавку, заявившую, что они согласны с мужчинами.
Затем приступили к жеребьевке присяжных и список утвержденных кандидатов снова представили на рассмотрение обвиняемых, как мужчин так и женщин. Теперь каждый преступник должен был высказать собственные соображения по этому поводу. Большинство преступлений, рассматриваемых на Оржерском процессе, влекло за собой смертную казнь, поэтому, в соответствии с первой статьей закона от 23 жерминаля III года, любая женщина, которой мог быть вынесен такой приговор, перед тем как предстать перед судом, должна была пройти медицинское освидетельствование и получить заключение врача, что она не беременна. Медицинская комиссия установила, что ни одна из тридцати семи преступниц, содержавшихся в Кармелитской тюрьме, не могла воспользоваться милостью закона. Легко представить, как долго тянулись все эти формальности, выполнение которых предписывалось новым судебным порядком, установленным Республикой, как безжалостно тратилось время и сколько раз откладывался день судебного разбирательства. Наконец он настал. Суд должен был проходить в старом здании кармелитского монастыря, закрытого декретом от 18 августа 1792 года, запрещавшим любые религиозные организации. Старинный памятник средневековой архитектуры, служивший еще рыцарям Мальтийского ордена и Тамплиерам, в VII год (1795) Республики превратился в городскую тюрьму. В главном соборе решено было устроить зал заседаний — от центрального входа до перегородки, отделявшей судей от публики, широким амфитеатром выстроили ряды скамей. Теперь здание легко могло вместить пятьсот девяносто пять свидетелей. В день открытия процесса весь город был на ногах. Желавшие присутствовать на нем переполняли собор, в прилегавших улочках стояла неимоверная давка. Из двадцати восьми присяжных двенадцать были назначены собственно присяжными, трое помощниками и трое заместителями. Вот список этих достойных граждан: Шандо, землевладелец в Шартре; Уар-Ламарр, землевладелец в Шартре; Кле, землевладелец в Бю; Пете, землевладелец в Кудре; Брошар-Базен, землевладелец в Шартре; Жолье, бывший инспектор полиции, после отставки проживавший в Шамполе; Мори, землевладелец в Ножан-ле-Рубле; Фурре, бывший служащий шартрской городской управы; Дуле, торговец, проживавший в Шартре на улице Менял; Робине, торговец с улицы Святого Михаила в Шартре; Гала, землевладелец в Диньи; Дегорс, торговец с улицы Декады в Шартре. Помощники присяжных — граждане Эке, торговец из Дрё; Гийе, землевладелец в Суансе; Луаре, землевладелец в Люмо. Заместители присяжных — Лелё, землевладелец в Бершере; Больё, землевладелец в Горже; Тируэн, винодел из Вилье. Сегодня, много лет спустя, мы даже отдаленно не можем представить анархию, царившую тогда во Франции, и осознать мужество достойных граждан, не побоявшихся выполнить свой долг. |
