– В порту проводились огромные бетонные работы. Поэтому я хотел бы знать, была ли какая-нибудь возможность замуровать исчезнувшую семерку в один из бетонных блоков? – расставил акценты Скубайд.

Старый строитель только покачал головой.

– Наши бетонные блоки… Я не думаю, что это могло произойти, и уверен, что никто не смог бы привести такую операцию в порту так, чтобы я не знал об этом.

Капитан допил свой бокал и аккуратно вытер свои маленькие усики.

– Отлично. Это, разумеется, было абсурдное предположение, просто проверка версии. Извините, что побеспокоил вас и благодарю за помощь.

Он пожал руку Санторо и откланялся. Теперь ему оставалось только нанести визит самому полковнику. В магазине еще были покупатели – двое бельгийцев, муж и жена. Дама старательно пыталась изобразить из себя знатока антиквариата периода Людовика XIII. Они внимательно осматривали два комода с красивой резьбой на дверцах.

От нечего делать Скубайд принялся рассматривать экспонаты личной коллекции полковника. В ней были собраны ювелирные изделия древних греков, римлян, драгоценности с Крита.

Наконец, сделка состоялась, и комод загрузили в фургон, принадлежавший бельгийской паре. Мужчины остались наедине… Первым заговорил полковник:

– Итак, мой друг, прошло немало времени с тех пор, как вы оказали мне честь своим предыдущим визитом. Я надеюсь, что это не потому, что вы допрашивали жену, выясняя, где я был во время одной из моих поездок. Если бы я знал, что вам это интересно, я выслал бы и вам несколько открыток. В следующий раз я так и сделаю. Сердце капитана Скубайда забилось чаще. Он помнил ситуацию с сомнительными открытками, которые получила мадам Рокбрюн.

– Более того, – продолжал полковник, – я обратил внимание, что некоторые из моих друзей были взяты под наблюдение. Как и следовало ожидать, оно оказалось бесцельным расходованием денег налогоплательщиков. Очевидно, вы потому и не заходили ко мне, что стыдились этих выходок. Не стоит, капитан. Мы с вами достаточно давно знакомы друг с другом и понимаем, что дело есть дело.

Он замолчал. Скубайд не знал как начать разговор и Рокбрюн снова пришел ему на помощь:

– Вы все еще занимаетесь тем делом, которое расследовали в мое отсутствие? Я имею в виду похищение прекрасного оловянного сервиза XVI века из монастыря Богоматери. Уверяю вас, учитывая цену, по которой настоятельница продала его мне, это настоящее воровство. Или произошло какое-нибудь новое преступление, слухи о котором еще, не достигли моих ушей?

Скубайд почувствовал, что слегка покраснел. Он понимал, что с ним играют и ему это, конечно, не нравилось.

– Вам известно, что к нам прибыл на своей яхте Джоэль Говард? – начал он. – Я был у него в гостях. Вы помните, конечно, его дочь Сару, у которой были большие неприятности несколько лет назад? Сейчас она вышла замуж за отличного парня. Все они часто вас вспоминают.

– Какая приятная новость, – сказал полковник, – я обязательно зайду к ним.

– Когда мы с женой уходили с яхты, – продолжил Скубайд, – то совершенно случайно наткнулись на бронзовую пластинку, замурованную в бетонный причал «В память Мадлен Рено. 1951–1970». Причал зарегистрирован членами анонимного общества.

Рокбрюн только улыбнулся.

– Блестяще, дорогой мой Скубайд. И вы предположили связь между этим обществом и мной? Только не говорите, что вы теперь работаете в министерстве финансов и пришли ко мне, чтобы оштрафовать за попытку уклониться от налогов. Продолжайте, продолжайте, Клод. Неужели вы настолько наивны? Кто же во Франции оформляет собственность на себя?

– Мне просто показалось, что это довольно странное место для мемориала.