— Шами виноваты, — ответила она, поправляя черную повязку на левом глазу.

— Все курсанты — десять кругов, слабаки, с девкой не справились, — приказал аль Нурисан, повернулся к землянке, окинул её изучающим взглядом, — а ты пять кругов, а потом все в медчасть, провериться. Может, чего важного повредили.

Смуглые светловолосые парни, оттенок кожи их варьировался от тёмно- до бледно-кофейного (Фурия узнала позже — чем светлее кожа, тем благороднее род), поднимались с песка, бросая на девчонку взгляды, обещающие много-много «приятного» в ближайшем будущем.

Аль Нурисан посмотрел на курсантов, смерил взглядом высокую, фигуристую, бледнокожую землянку.

— Фурия побежит первой, остальные за ней с отставанием на 8 шагов, и только попробуйте сократить эти 8 шагов, спарринг со мной обеспечен, — парни сглотнули и сделали несколько шагов назад, аль Нурисан повернулся к Фурии, наклонился к ней и тихо сказал:

— Бежишь неторопливо, грациозно, виляя задом так, чтоб у этих недорослей слюни текли до земли.

— Зашем? — удивилась она.

— Затем, чтоб дрались за тебя, а не с тобой, дурочка…

Фурия смотрела не отрываясь на аль Нурисана, он — на неё. Потом его взгляд на мгновение метнулся на спинку рабочего кресла и вернулся к ней, подмигнул правым глазом.

Фурия взяла отложенную вилку, наколола мясо и сунула в рот. Он дал ей понять, что они не одни.

— Хотите дать мне новое имя, гайру? Но мой характер не изменился, он такой же поганый, даже хуже. Единственное, что осталось непоколебимым — это присяга Империи.

Аль Нурисан улыбнулся. Интересно, кто сидит в этом кресле. И что можно рассказывать, а что нет. Она решила, что будет ждать вопросов от гайру и отвечать на них. Лишнего не задаст, а как ответить — она подумает.

— Хорошо, что главное неизменно. Я уже не ждал тебя живой. Сбежала без прикрытия, связей и паролей. Рия, ты слишком импульсивна для агента контрразведки. Я потратил на твоё обучение пять лет.

— Я их компенсирую, аль Нурисан, можете мне поверить.

— Что за сведения ты привезла?

Фурия кинула взгляд на кресло, затем на гайру. Он прикрыл глаза один раз — да, можешь говорить.

— Хроно-куб с ЛинкКР, с разведданными и, думаю, что эти данные были собраны на территории Империи. Может, слышали о бойне, устроенной Конфедератами в созвездии Персея месяц назад?

— Да, патруль доложил неделю назад о скоплении «мёртвого груза» в астероидном поясе. Мы уже предъявили ноту протеста Галактическому Совету Конфедерации.

— И что ответили?

— Официальные извинения за некомпетентность Командора Саторин, нарушившего границы Империи в погоне за пиратами. Командор разжалован и уволен из военного флота.

Фурия перестала жевать, проглотила почти целый кусок, едва не подавилась. Закашлялась. Постучала кулаком в грудь. Отпила несколько глотков воды из стакана. «Заглоти меня слизень Куркурумма. Знатно его опустила». Фурия прислушалась к себе: жалость, сожаление, ау-у? Тишина. Чувство удовлетворения. Счёт оплачен, страница перевёрнута. Улыбнулась во всю ширь и накинулась на еду с двойным аппетитом.

От аль Нурисана не укрылось её лёгкое замешательство и широкая удовлетворённая улыбка. Причины спрашивать не стал.

— По-прежнему не хочешь исправить глаз?

— Нет.

— Мне показалось, что воспоминание стёрто.

— Стёрто, но напоминание оставлю. Во избежание подобного в будущем. Сердце мне разбили дважды, и знаете, аль Нурисан, с тех пор мне нравится секс без привязанностей.