Вспоминают такой случай. Как-то уходил на этап вор - дали ему лет шесть. А надо отметить, что уходил вор на этап грамотно. То есть не сидел в ожидании автозака со всеми в отстойнике, а сразу пошел в оперчасть. С ним поступили по-человечески: все-таки вместе прожили полтора года в изоляторе, он - вор, какие-то вопросы решал…

Ну вот, заходит вор в оперчасть, а на его плече сидит кот. Буквально как у капитана Флинта попугай. В это время опер мыл аквариум: снял с полки, поставил на стол и моет. Внезапно кот ныряет в аквариум. Люди начинают его спасать. Тот страшно пугается, начинает царапаться, буквально летает по кабинету, сметая все на своем пути. В конце концов кота поймали. У вора расцарапаны руки, у опера -лицо. Но - пора на этап. А на дворе, декабрь, минус 20. Сушить кота негде, начинают искать фен. Но откуда в оперчасти фен? Срочно начинают искать другой выход из положения. Наконец опер куда-то бежит, хватает одеяло и несет его в оперчасть. Одеяло режут на куски, заматывают кота, сушат и отдают обратно хозяину. И вор с котом отправляются на этап. (Примечательно, что участие в спасении животного принимали и опер-вертухай, и вор.)

Часто в изоляторы своих котов или кошек приносят сами сотрудники СИЗО. Цель - житейская: в тюрьме животные учатся ловить крыс. Поэтому когда приносят своих хвостатых в изолятор, то договариваются между собой, чтобы их не кормили, чтобы сами искали себе пропитание. Так как в изоляторах нехватки крыс и мышей не наблюдается, то усатые становятся прекрасными крысоловами. Потом котов забирают и перевозят на дачи.

Один сотрудник изолятора, жена которого работала продавцом в магазине, котов в тюрьму отдавал постоянно. Звери там проходили школу молодого ловца, после чего переселялись в магазин.

В итоге получались этакие матерые, ранее судимые крысоловы.

Бывает, что котов отдают на перевоспитание. Жена одного опера страшно любила своего кота. Любовь эта простиралась до такой степени, что усатый совершенно обнаглел, стал вести себя безобразно, ел только вырезку, спал в совершенно не отведенных для этого местах и вообще позиционировал себя хозяином дома. Оперативник взял кота, привез в хату для полосатых (то есть в камеру для особо опасных рецидивистов) и сказал: «Парни, вот кот, пытать его, конечно, не надо, но устройте ему веселую жизнь. В общем, воспитайте». Каково же было удивление работника пенитенциарной системы, когда, придя через месяц, он увидел, что кот в камере лежит на самом лучшем месте, а рядом невесть откуда взявшиеся молоко и простокваша.

В результате кот стал ещё наглее. Более того: поскольку он практически руководил судимыми авторитетами, то и сам стал чувствовать себя авторитетом. В общем, гуиновец не учел психологию подследственных. Рецидивисты были рады коту, так что ни о каких мучениях и речи быть не могло.

Любимая… крыса. Некогда у питерских оперативников произошел курьезный случай с некоим господином Бронским. Зная, что в ближайшее время на него последует санкция,, арест, опера закрыли Вронского на 15 суток за мелкое хулиганство. Тот слинял. Но 15 суток - это тоже арест. Естественно, Вронского начали искать. Пришли к нему домой. Открыла дверь жена. Опера: «Здравствуйте, хозяина случайно нет дома?» Жена: «А он с крысой со своей наверняка где-то шляется». Первая мысль оперов: крыса - это любовница. Спрашивают: «А можно адресок?»

- Кого?

- Крысы.

- Вы в уме, нет? У него крыса. Белая. Любимая белая крыса. Он наверняка к ней пошел.

- Так куда он пошел? Где крыса-то живет?

- У его двоюродного брата, который живет по адресу…

Опера идут к двоюродному брату. Оказалось, тот разводил крыс, мышей, хомяков (в общем, бизнес у него был на хомяках). Там-то Вронского и застали.

И Сизый полетел по лагерям… Кроме кошек и собак есть в изоляторах и рыбки.