– Что ты тут делаешь? – по‑испански окликнул его полковник.

Фрэнклин обернулся. В дверях между гостиной и спальней стоял полковник Годой в красных трусах.

– Как ты сюда вошел?

– Я битый час стучал в дверь.

– Как ты вошел? – повторил полковник по‑английски.

– Горничная открыла своим ключом. Я стучал, а мне никто не ответил, – сказал Фрэнклин, рассматривая этого человечка в красных трусах – как он пыжится, как грозно глядит на него. Вышел из спальни Криспин, обмотав свои чресла полотенцем. Вот бы спросить их, что они там делали, с какой стати включили музыку? Танцуют, что ли, голые? Эта мысль вызвала у него легкое подобие улыбки.

– Говорит, его горничная впустила, – обратился полковник к Криспину. Криспин казался больным, совсем отощал, кости торчат. Ничего не говоря, Криспин прошел через всю комнату к кофейному столику и схватил сигареты. Фрэнклин снова посмотрел на полковника и увидел, что тот по‑прежнему наблюдает за ним.

– Машину отогнал?

Фрэнклин кивнул.

– Что? Говори вслух!

– Да, я вернул машину.

– Где квитанция?

– У меня нет. Вы ничего не говорили.

– Я сказал, привезти расписку. Дурак, что ли?

– Зачем она нам? – по‑испански возразил Криспин.

– Не важно, зачем. Я велел ему привезти расписку.

– Он ничего не понимает в расписках, – сказал Криспин снова по‑испански. – Он бы не понял, что это расписка, даже если бы ему ее вложили в руки.

– Я велел ему взять расписку. Нужно, чтобы они знали, кто вернул машину.

– Да, это я упустил, – признал Криспин, раскуривая сигарету.

Фрэнклин спокойно переводил взгляд с одного лица на другое.

Полковник сказал:

– Все потому, что ты слишком много пьешь и слишком много болтаешь. Ты совсем позабыл о дисциплине. Знаешь, как быстро ты загнулся бы в джунглях?

Криспин сказал:

– Хватит мне втирать про свою военную жизнь. Мне и этой ночи хватило. Боже мой, ты рассказал этим шлюхам историю всей своей жизни. Им что, так это интересно? Плевать они хотели. Знаешь, чего они хотят? Они хотят попасть в Майами.

Полковник сказал:

– Еще бы. Ты сам пригласил этих шлюх ехать с нами. Забыл, да? Напился до чертиков.

Тут полковник вновь повернулся к Фрэнклину и вытаращился на него, словно собираясь что‑то сказать, но только и смог выдавить из себя:

– Ну, и что тебе нужно?

– Что‑нибудь отнести в машину?

– Я еще не уложил вещи.

Фрэнклин стоял у стола. Он осторожно дотронулся носком ботинка до одного из мешков.

– А это? Отнести их?

Полковник наблюдал за ним.

– Что? – сказал он. – Думаешь, там деньги?

– Не знаю.

– Он ничего не знает, – повторил Криспин, снова пересекая комнату.

Он ушел в спальню, оставив их с полковником наедине, и тогда Фрэнклин сказал:

– Не думаю. Я думаю, вы держите их в своей новой машине.

– Ах, вот что ты думаешь? – фыркнул полковник, упирая руки в боки, как раз над врезавшейся ему в живот резинкой ярко‑красных трусов. – А ты неглуп, Фрэнклин. Откуда это ты у нас взялся такой умный, миссионеры выучили? – И через плечо, повысив голос, бросил в спальню: – Фрэнклин думает, что деньги в машине.

Из ванной послышался шум воды и перекрывавший его голос Криспина:

– Спроси, откуда он узнал.

– Откуда ты узнал, Фрэнклин?

– Я знал: вы не станете держать деньги здесь.