Вечер был великолепен — жара спала, и воздух был насыщен запахами цветов, в основном, петуний и роз. Как огромные стражи, стояли вдоль тропинки старые ореховые деревья.

— Отличный вечер, — сказал Гэс.

— Как для кого, — откликнулся Гетц. — Неужто ты действительно думаешь, что босс меня вот так возьмет и подставит, а? Просто, чтоб тебя не обидеть, а?

— Ну, по крайней мере, он сам так сказал. Но если он переменит свое решение — значит, так и будет. Я возражать не стану.

Гэс шел за Гетцем, отставая от него на шаг. Он понимал, что человек, особенно такой как Гетц, будет искать малейшую возможность спастись, и от него можно ожидать чего угодно. Поэтому Гэс не рисковал ни идти слишком близко к нему, ни отставать больше чем на шаг-два. Когда они зашли под сень ореховых деревьев, где вечерние тени были еще глубже, Гетц споткнулся — по крайней мере, так показалось Гэсу — и, пытаясь удержаться на ногах, сделал какое-то неловкое движение. Потом резко развернулся к Гэсу. И в его руке блеснул в лунном свете, пробивавшемся сквозь листву, крошечный пистолет.

— На грузовике уедешь ты! — завопил Гетц, нажимая короткий, маленький курок.

Удар пули, выпущенный с такого близкого расстояния, развернул Гэса на месте; Гэс понимал, что он должен выстрелить, прежде чем Гетц успеет нажать на спуск еще раз, и при этом Гэс не мог позволить себе промахнуться — второй раз выстрелить у него возможности уже не будет. Тяжелый пистолет дернулся в руке от мощной отдачи, которая волной прошла до плеча; стрелял Гэс снизу вверх, и казалось, что его пуля улетит к встающей луне. Но на ее пути оказалось горло Гетца. Верхняя часть головы Гетца взорвалась фонтанчиком — будто из узкого горлышка бутылки выплеснулся кетчуп.

Гэс на мгновение опустился на одно колено — его охватила неожиданная слабость от боли в плече, которую он почувствовал только теперь, и от ужаса того, что произошло и что могло произойти, если бы Гетц выстрелил более удачно.

Гэс тряхнул головой, как это делают боксеры, оказавшиеся в нокдауне. Наконец, головокружение и тошнота прошли. И большие деревья перестали качаться перед его глазами, и луна больше не прыгала с места на место.

Гэс поднялся с колена и подошел к распростертому на земле Гетцу. Возле еще подергивающейся правой руки Гетца лежал крошечный “дерринджер” — двухзарядный красавец, похожий на миниатюрного бульдога. Засунув свой “кольт” за пояс, Гэс, ощупав пиджак Гетца, обнаружил тот толстый конверт, который передал ему днем; Гэс переложил его во внутренний карман своего пиджака. Потом, ухватившись за труп правой рукой, неловко потащил его по дорожке. Лишь бы этот чертов грузовик был недалеко... Почувствовав, что кровь обильно льется из левого плеча, Гэс подумал о том, что, наверное, его новехонький костюм, за который он выложил сорок долларов, будет бесповоротно испорчен.

Там, где дорожка подходила к шоссе, действительно стоял небольшой грузовик. Около него спокойно ожидали два человека. Гэс почувствовал в воздухе запах гниющего мусора. Подтащив тело совсем близко к грузовику, Гэс остановился и разжал пальцы. Тело распростерлось на земле прямо перед ожидающими. Они не сделали никакой попытки помочь Гэсу. Из-за низко надвинутых кепок Гэс не видел их лиц. Просто два безликих мусорщика, которым заплатили за то, чтобы они увезли труп.

— Он ваш, — сказал Гэс, положив правую руку на рукоятку пистолета, заткнутого за пояс. Луна заливала все вокруг серебристым светом, но Гэс, посреди всей этой красоты, не доверял никому и ничему, даже луне.

— Все в порядке, босс, — отозвался один из стоявших у грузовика мужчин. — Нам сказали: отвезете кое-что и так, чтоб с концами.