Пока принц Уэльский на королевской яхте совершал осмотр флота, над его головой развевались пять огромных флагов, среди которых были королевский штандарт Великобритании и имперский штандарт Германии — черный орел на золотом фоне. Оркестр исполнял национальный гимн, матросы кричали и размахивали фуражками, приветствуя наследника престола.

— А что это там за корабли? — спросил Пауэрскорт у Роузбери, указывая на самую дальнюю линию судов.

— Иностранцы: американцы, итальянцы, русские, норвежцы, немцы. Прибыли посмотреть, чем Британская империя может похвастаться на море.

— А эта старая посудина с двумя красными полосами на трубе, та, что замыкает строй? — заинтересовался Пауэрскорт, поднимая к глазам подзорную трубу.

— Эсминец «Кайзер Вильгельм» — корабль имперского флота Германии. — Роузбери тоже рассматривал иностранного гостя. — Один приятель из Адмиралтейства говорил мне, что на самом-то деле его построили в Англии на верфи в Блэквелле почти тридцать лет назад.

— Почему же кайзер послал на парад такую старую калошу?

— Тот человек из Адмиралтейства объяснил мне, что немцы так поступили намеренно. Этот чертов кайзер хочет, чтобы немцы устыдились, что у них такой старый флот, и проголосовали бы за увеличение расходов на строительство новых кораблей. Он только недавно назначил нового министра военно-морского флота, некого Тирпица.

Королевская яхта поравнялась с гордостью американского флота эсминцем «Бруклин». Надпись на его борту была сделана не черной краской, как на британских судах, а ослепительно белой. Над портом Солент снова раздались приветственные возгласы.

— Боже милостивый! — вдруг пробормотал Пауэрскорт. — Невероятно! Джонни, посмотри-ка, кто там стоит на палубе немецкого корабля рядом с капитаном?

Фицджеральд поднял свой бинокль.

— Я не вижу ничего необычного, Фрэнсис. — Он попытался настроить бинокль. — Ничего странного. О Господи! Теперь я понимаю, что ты имеешь в виду. Владыка небесный, Фрэнсис, но это уже слишком, право слово!

— Что это вы там заметили? — поинтересовался Роузбери.

— Не важно что, Роузбери, важно — кого. — Пауэрскорт побледнел: на палубе, оживленно беседуя с капитаном, стоял Чарлз Харрисон — бывший владелец банка в лондонском Сити, которого подозревали в совершении нескольких убийств, человек, пытавшийся опорочить репутацию Британии в финансовом мире, тот, чье тайное общество послало оружие в Ирландию, чтобы сорвать юбилей императрицы.

Королевская яхта приблизилась к «Кайзеру Вильгельму». Немецкий оркестр заиграл национальный гимн Британии. Кое-кто из пожилых пэров, собравшихся на палубе «Дуная», вооружившись бокалами с шампанским, подхватил песню.

Принц Уэльский, казалось, был весьма доволен таким приемом со стороны флота своего кузена. Он церемонно поклонился людям, стоявшим на палубе.

— Вон тот парень в белом костюме, видите, Роузбери, тот, что не в форме, — это Чарлз Харрисон, — Пауэрскорт указал на капитанский мостик «Кайзера Вильгельма».

— В самом деле? Боже! — воскликнул Роузбери. — Значит, ему удалось улизнуть. Вернулся к своим. Этот корабль — территория Германии. Юрисдикция британской полиции на него не распространяется.

Немецкий оркестр заиграл «Правь, Британия». Пэры подхватили:

— Когда Британия первой, по Божьему призыву…

Пауэрскорт вспомнил разговор со своим старым профессором в Кембридже. Кажется, Брук сказал тогда, что руководитель тайного общества был офицером германского флота. Может, он и есть капитан «Кайзера Вильгельма»?

И тут Чарлз Харрисон заметил Пауэрскорта.