«…После длительного обсуждения с Тевосяном, которому я все время пытался доказать, что из затеи Ремина ничего не выйдет, было решено провести по способу Ремина в большом масштабе опыты. Тевосян согласился не привлекать меня к участию в этих опытах, потому что я должен был заниматься кислородом. Это меня вполне устраивало.

И вот в течение нескольких месяцев был проведен большой опыт, данные которого скрыли от всех, даже принимавших непосредственное участие в работах. По-моему, все результаты работ были подтасованы, но на их основании решили организовать работы в Красноярске. Не в пример нашему обычному строительству, в Красноярске завод был построен и пущен в течение года. Три года здесь проводились опыты по системе Ремина, но они оказались неудачными и стоили больших денег, вместе с капиталовложениями — 300 миллионов рублей. Из этих трехсот миллионов 150 миллионов рублей были истрачены с пользой для строительства самого завода и строительства довольно хорошей шоссейной дороги от Мотыгина до Нижнеангарского месторождения, по которой мне самому пришлось впоследствии ездить. Все остальные средства были израсходованы зря.

В 1953 г. был назначен ряд специальных комиссий, которые выезжали на место. Все они единогласно пришли к выводу, что работы надо прекратить… Под конец всей этой истории мне пришлось дать ряд заключений».

Бардин активно включается в работу комиссий, обобщает их выводы, скрупулезно подсчитывает актив и пассив. Независимо от злой воли Ремина народное хозяйство оказалось в выгоде, обогатившись Красноярским заводом и другими сооружениями. Приятно сознавать, что 150 миллионов рублей обернулись пользой, правда, другие 150 миллионов вылетели на ветер.

Такова была цена авантюры!

Нельзя не сказать и другого: очищенная от реминских сорняков, идея непосредственного получения железа из руды обещает большое будущее. Иван Павлович это прекрасно видел и знал раньше, он сам немало поработал в этой области, высказал ряд весьма плодотворных идей.

Способ прямого получения железа из руды имеет ряд преимуществ перед существующим двухстадийным процессом: возможность организации металлургии на небольших заводах; более высокое качество металла; возможность резко повысить производительность агрегатов за счет высокой автоматизации процесса восстановления. «Эти процессы, — отмечал Иван Павлович, — могут быть с успехом внедрены в некоторых экономических районах, в частности там, где нет коксующихся углей».

Но Бардин ясно видел, что широко внедрить такие процессы в промышленность пока невозможно — слишком много еще здесь нерешенных проблем. И тут противопоказаны авантюры, нужна научная работа. «Для того чтобы процесс прямого получения железа хоть в какой-то мере мог соперничать с доменным переделом, — заключал академик, — нужно приложить очень много усилий».

Вот как относится настоящий ученый к новой сложной проблеме: не решать с ходу, а тщательно изучить, исследовать, подсчитать, во что это обойдется стране, и уж потом давать свои рекомендации и советы.

А Ремин ничем не пренебрегал. Путая подлинную картину, он подделывал различные данные по расходам энергии, эксплуатационным издержкам и т. д. Бардин замечает в своих записках: «Это было со стороны Ремина чем-то вроде большого жульничества, аферы». И далее он раскрывает уж совсем отвратное лицо «великого изобретателя»: «В конце концов от Ремина отказались все — личные сотрудники и даже его родственники, большинство которых он привлек к этому делу.