Прикосновения его посылали озноб по всему телу. Губы медленно скользили по ее позвоночнику. Твердые, поросшие волосами бедра возбуждали еще сильнее. Его большие руки ласкали ее спину, играли с мягкими изгибами.

И когда она подумала, что больше не вынесет, он перевернул ее и стал снова целовать. Нежно потер живот, сжал груди. Она выгнулась, когда его губы коснулись соска.

Он снова подтянулся наверх, покусывая ее шею.

Она с силой притянула его к себе.

— Голодны, мой лэрд? — прорычал он ей в ухо.

Она укусила его сильно, и в следующую секунду он уже был в ней.

Они так давно не были вместе, и губы Стивена на ее коленях довели Бронуин до лихорадочного желания. Всего несколько выпадов — и оба уже содрогались в порыве страсти.

— О, Стивен! — прошептала она, изо всех сил прижимая его к себе. Как хорошо снова чувствовать себя в безопасности, покончить с одиночеством!

Она сама не заметила, как заплакала.

Стивен отодвинулся и, окружив ее кольцом сильных рук, накрыл их обоих пледом. Рэб по привычке свернулся у спины хозяйки.

И от счастья она заплакала еще сильнее.

— Тебе плохо пришлось? — тихо спросил он. — Мы чувствовали себя такими беспомощными и ничего не могли сделать.

Она вытерла слезы и взглянула на него:

— Мэри?

— Брайан Чатворт привез ее к нам.

Он немного помолчал. Сейчас не время говорить о скорби и ярости, вызванных гибелью сестры. Милая, добрая Мэри, всю жизнь делавшая только добро, не заслуживала столь гнусной смерти. Майлс едва не убил Брайана, прежде чем Стивен и Гевин успели его остановить. Когда Брайан рассказал всю историю, было ясно, что даже в плену Мэри сумела отдать свою любовь: достаточно было взглянуть в лицо юноши, державшего на руках безжизненное тело возлюбленной.

— Брайан отправился на поиски Рейна, где бы он сейчас ни был, — продолжал Стивен. — Мы слышали, что он скрывается в лесу. Но почему ты не вернулась в Лейренстон? За последний месяц Тэм состарился на двадцать лет. Он почти ничего не знал о том, что произошло. Утром они нашли Рэба, и Тэм был уверен, что ты мертва.

— Я хотела сделать что-то для Мэри.

— Для Мэри? Ты приехала к Харбену из-за Мэри?

Бронуин заплакала еще сильнее.

— Ты был прав. Я так долго думала обо всем и поняла, что я эгоистка и недостойна твоей любви.

— О чем это ты, черт возьми? — удивился он.

— О том, что ты сказал в ту ночь, когда обнимал женщину, — всхлипнула она.

Стивен нахмурился, пытаясь припомнить, в чем дело. Со дня свадьбы он не прикасался к другим женщинам. Любая бледнела в сравнении с красотой и силой духа Бронуин. Но тут в памяти всплыла ночь в замке Гевина.

— Эгги! Да это просто местная потаскушка! Я сидел один, чувствуя себя несчастным и жалея себя, но тут явилась она, распахнула блузку и бросилась мне на колени.

— Но ты почему-то не спихнул ее! И даже ласкал, когда я вошла!

— Ласкал? — переспросил он, но тут же пожал плечами. — Я все же мужчина и, каким бы ни был расстроенным и злым, пока еще не мертв.

Бронуин захватила в горсть сена и бросила ему в голову.

Он прижал ее руки к бокам.

— Расскажи, что я говорил той ночью? — настаивал он.

— Ты не помнишь?

Как он мог забыть то, что она посчитала таким важным?

— Помню только, как мы кричали друг на друга, а потом я сел на коня и ускакал. Не помню даже, куда ехал. Где-то по пути вывалился из седла и заснул. Утром понял, что из-за собственного идиотизма, возможно, потерял тебя, вот и решил любым способом снова завоевать.