— Ну а я больше не в силах терпеть эту комедию, Джон! Если вы думаете, будто кто-то еще питает иллюзии на наш счет, то… Всем все известно. И в первую очередь моим родителям.

— И что же вы предлагаете, мой ангел?

— Жить вместе открыто, — твердо ответила Лорна.

— Черт возьми! Великолепная мысль! Чтобы господин Реннаган немедленно воспользовался случаем и явился к вам с угрозами, что все расскажет: и о вашем браке, и о его тюремном стаже, и о своих многочисленных амплуа: мошенника, шантажиста, фальшивомонетчика… Представляете, какой разразится скандал? Вашему отцу придется подать в отставку, и, кто знает, не начнется ли у нас правительственный кризис? Чем станет Англия без лорда Фаунтли? Надо думать о благе отечества, любовь моя… и расходиться вечером по домам.

— Как вы можете так шутить? — возмущенно выдохнула Лорна.

Джон тут же посерьезнел.

— Я люблю вас, Лорна. Для вас я готов на все. Могу даже терпеливо ждать.

— Чего? Что Реннаган вдруг проявит благородство и согласится на развод?

— Конечно, нет! Скорее, что его прикончит какой-нибудь мерзавец того же пошиба. Такое иногда случается…

Лорна нервно поигрывала огромным рубином, который не снимая носила на левой руке, — Джон когда-то выменял его у своего скупщика на знаменитую изумрудную диадему леди Фултон. На лице молодой женщины появилось хорошо знакомое Джону упрямое выражение.

— Чего я совсем не понимаю в этой истории, так это каким образом я могла выйти замуж за подобного негодяя!

— Ну вы же были тогда совсем молоденькой дурочкой… Шла война… Реннаган возвращался на фронт после ранения. Откуда же вы могли знать, что он прохвост? Вот насчет меня у вас куда меньше оправданий — вы прекрасно знали, что я — Барон, когда наконец сказали, что любите меня!

— Ох, Джон, да ведь как раз из-за Барона…

Мэннеринг насмешливо прервал ее:

— Вижу, вижу, куда вы клоните и откуда эта внезапная тяга к семейной жизни. Все это только для того, чтобы помешать мне снова воспользоваться белой маской и вооружиться газовым пистолетом. Так или не так?

— Совершенно верно, — честно призналась Лорна. — Я уверена, что, будь мы женаты, у вас не возникало бы опасного желания играть Дон Кихота, навлекая на свою голову всякие неприятности.

— Значит, если я правильно понял, вы хотите выйти за меня замуж только для того, чтобы обеспечить мою безопасность?

— Вот именно. Только для этого.

Нежная улыбка молодой женщины явно противоречила этим словам. Джон нагнулся к ней.

— Лорна, я обещал вам больше не заниматься этим. Но позвольте мне разобраться в этой истории с бриллиантами, прошу вас.

— Еще надо, чтобы было с чем разбираться! Скорее всего, это просто несчастный случай.

— Ну, уж если вы заговорили в один голос с Линчем…

— Это голос рассудка, дорогой мой!

— Да, но вам свойственно быть безрассудной, и мне в вас это очень нравится. Послушайте, Лорна, я абсолютно уверен, что это убийство. Я все рассказал полиции, но о двух мелочах умолчал: во-первых, ла Рош-Кассель вчера в конце концов признался мне, что эти бриллианты ему не принадлежат, но клялся и божился при этом, что никто никогда не заметит их исчезновения. Поэтому-то я и думаю, что его убили.

— Понятно. А еще что?

— Кроме того, у него есть дочь.

В серых глазах мелькнули предгрозовые молнии.

— И, как нарочно, юная и прекрасная?

— Понятия не имею — ни разу ее не видел.