— Английская — может быть. А Сюртэ? Нет, меня это не интересует. Продолжайте спускаться, и побыстрее! Но кое-что я все-таки могу сделать для вас и для этих девушек… Я запру вас вместе с ними и оставлю пистолет. Если полиция до вас доберется — вы спасены. В противном случае убейте их обеих. Все лучше, чем судьба, которая ожидает их с Грюнфельдом.

— Спасибо, Лаба, — просто сказал Джон.

Они подошли к двери с большой цифрой 2. Лаба вынул из кармана ключ.

— Я впервые нарушаю приказ патрона. Но мы с ним никогда не могли прийти к согласию насчет наркотиков. И к тому же я слишком близко наблюдал, что он сделал с этой несчастной Минкс!

Дверь открылась. Джон увидел Лорну. Молодая женщина спокойно сидела в кресле. Лицо ее казалось усталым, но глаза улыбались. У двери с самым независимым видом стояла Мари-Франсуаза.

— Ну вот, я вас оставляю, — сказал Лаба. — Желаю удачи…

Лорна не шевельнулась, но Мари-Франсуаза, подмигнув Джону, вдруг бросилась вперед, прямо под ноги Лаба. Тот от удивления на секунду потерял равновесие, и Джон успел выбить у него из рук пистолет. Мари-Франсуаза живо схватила оружие и протянула Мэннерингу.

— Ловко! — вскочив с кресла, воскликнула Лорна. Она оживилась, но не больше, чем на матче по боксу.

Лаба с быстротой молнии метнулся в коридор и потянулся за вторым пистолетом.

— Не двигайтесь, Лаба, я не хочу вас убивать.

По лицу француза скользнула улыбка.

— Жаль, — прошептал он и резко закрыл дверь.

Джон хотел броситься следом, но Лорна его удержала.

— Останьтесь с нами, умоляю вас!

Мари-Франсуаза сидела на полу и, морщась, потирала ушибленное колено.

— А я и не знал, что во Франции девушки играют в регби! Отличный бросок, Мари-Франсуаза!

Девушка лукаво улыбнулась, но вдруг подскочила, как чертик из табакерки.

— Моя сумка, Лорна! Где моя сумка?

— О, эти женщины! — простонал Мэннеринг. — Минуты не могут прожить без своей пудреницы! Вот она, ваша сумка…

И он потянул за ручку большую красную сумку, лежавшую на низком столике. Сумка скользнула, плохо закрытый замок раскрылся, и все содержимое высыпалось на ковер. Мари-Франсуаза бросилась на колени и стала лихорадочно подбирать свои сокровища.

— Вы займетесь этим потом, детка, а сейчас надо торопиться.

Вдруг Джон застыл: между перламутровой пудреницей, помадой и вышитым платочком что-то сверкало и переливалось разноцветными огнями.

— Одна, две, три, четыре… Звезды, Джон, — выдохнула Лорна.

А Мари-Франсуаза, нисколько не потеряв присутствия духа, проговорила:

— Ну и чудесно, я очень рада! Честное слово, я уже просто не знала, как сказать вам правду!

— Вы их нашли?

— Да нет же! — Девушка с самым наивным видом широко распахнула глаза. — Они все время были у меня!

Несколько секунд Джон боролся с яростным желанием отшлепать ее, как непослушную девчонку, но в конце концов весело расхохотался.

— Ох, какая дурища! Можете благословлять свою звезду, это тот самый случай! Чуть-чуть позже — и вам бы пришлось объясняться с полицией, но, к счастью, мы еще можем поправить дело. Давайте-ка мне Звезды.

— Но…

— Живо!

Мари-Франсуаза недовольно нахмурилась, но выполнила приказ.

— А теперь ступайте за мной обе… держитесь поодаль.

Когда Лаба, поднявшись этажом выше, подходил к кабинету, дом потряс приглушенный взрыв.

— Первая дверь, — пробормотал француз.